Баллада о Максе и Амели. Давид Сафир
ведь не хочешь быть рядом со мной.
– Почему ты думаешь, что я не хочу быть рядом с тобой?
– Я ведь калека.
– Никакой ты не калека, – возразила я, хотя именно это слово несколько мгновений назад пришло мне на ум. Я, получается, врала ему.
– Для людей я не калека. А вот в глазах собак-самок – калека.
– Я – собака-самка. И для меня ты никакой не калека, – снова соврала я.
– Правда? – спросил он, поворачиваясь ко мне.
В его глазах засветилась надежда. Надежда на то, что какая-то самка смотрит на него совсем по-другому. А также, видимо, на то, что я поверю ему, что мы раньше прожили какие-то другие жизни и при этом и в самом деле принадлежали друг другу. Однако этого сделать я не могла.
– Нет, я соврала, – призналась я.
Макс ничего не сказал в ответ. Однако я почувствовала, что к его глазам подступила соленая вода.
– Мы не принадлежим друг другу так, как в твоем сне.
К его глазам подступило еще больше соленой воды.
– Но, – продолжала я, – мы принадлежим друг другу иным образом.
– Каким именно?
– Мы оба – калеки.
– Да, это точно.
– И если мы не будем стоять друг за друга горой, никто другой за нас этого не сделает.
И тут уж Макс не смог больше удерживать соленую воду в своих глазах.
17
Когда уже наступила полуденная жара, мы дошли до окраин города. Мы пошли мимо огромных чудовищных зданий из камня, большинство из которых были серыми и грязными. Внутри этих каменных сооружений, наверное, было так же темно, как ночью. Мне подумалось, что люди в них живут, видимо, как крысы в норах. Однако Макс сообщил мне нечто иное:
– Люди изготавливают на этих фабриках вещи, в которых нуждаются.
Муравьи что-то изготавливают, термиты что-то изготавливают, но что и люди тоже – это было для меня новостью. У них, получается, было гораздо больше общего с насекомыми, чем с нами, собаками. Мы были существами, которые живут сворами, состоящими из нескольких особей. Люди жили вместе сотнями и даже тысячами, а иначе им попросту не удалось бы достичь всего того, чего они достигли. Одна особь не могла у них иметь такого значения, как в своре. Она не могла быть очень важной для себе подобных. Когда умирает какая-то собака, это навсегда изменяет общую ситуацию и иерархию в своре. Когда умирает какой-то муравей, весь остальной муравейник продолжает жить так же, как и раньше. Когда умирает какой-то человек, это тоже мало волнует остальных двуногих.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.