Застывший огонь. Алекс Орлов
Мэнсон.
– Это В-гуманы. Их по-прежнему тайно поставляют из Финх-Недд и с многочисленных подпольных ферм.
– Но от этой девушки исходило тепло, я чувствовал это физически, – возразил Мэнсон. – А В-гуманы, я слышал, холодны как лед.
– О, нет ничего проще, чем сделать из В-гумана тепленького человечка! – Мистер Плутто улыбнулся с видом знатока. – Например, в публичных домах на Любице или Револьте «холодных» девочек накачивают реперной кислотой и глюкозой. Они косеют, становятся румяными и горячими. Это все равно что пирожки разогревать. В таком виде их и подают клиентам. Правда, от такой эксплуатации В-гуманы загибаются через месяц-другой, но кого это интересует? За это время девушка отработает и свою цену, и расходы на пластическую операцию. Одним словом, выгодный бизнес.
– Но я слышал, их еще кормят человеческой печенкой. Если, конечно, это не вранье.
– Нет, это не вранье. Это правда. Только это очень дорогой способ, как правило, его применяют для получения солдат, телохранителей, одноразовых шпионов и диверсантов.
– Да вы знаете об этом едва ли не больше, чем о трикотаже, мистер Плутто.
Торговец тряхнул головой.
– Сказать по правде, первоначальный капитал я сколотил на производстве сидатина, а его получают из живых тканей В-гуманов. Вместе с несколькими компаньонами мы держали небольшую перерабатывающую фабрику. – По лицу толстяка расплылась мечтательная улыбка. – Чудесное было времечко!
– А что случилось потом? Почему вы решили заняться трикотажем?
– Да потому, что на нас вышел один суровый департамент Метрополии. Национальная служба безопасности, может, слышали?
– Слышал.
– Это был кошмар, скажу я вам. Они убивали всех подряд. Они не ставили своей целью захватить нас для суда, нет, все было просто – как с бешеными собаками.
Плутто замолчал, теперь на его лице отражался давно пережитый ужас.
– Мне повезло, я уцелел, вот и решил заниматься только легальным бизнесом. Это не так прибыльно, зато спокойно. – Мистер Плутто внезапно ойкнул и озабоченно ощупал свой живот.
– Что такое?
– Кажется, у меня намечается диарея.
– Что намечается? – не понял Мэнсон.
– Диарея. Попросту – понос. Нужно принять лекарство. Да и вообще сходить на горшок.
Толстяк поднялся со своего места и достал из шкафа дорожную сумку. Несколько минут он копался в ней, пока не нашел то, что искал: баночку с разноцветными капсулами и рулон туалетной бумаги.
Убрав сумку в шкаф, Плутто взял из баночки две таблетки и забросил их в рот.
– Вот так. Теперь ждем, пока подействует, – сообщил он и сел на место.
– Зачем вы возите с собой туалетную бумагу? Здесь же все есть, – удивился Мэнсон.
– Есть, да не такая, – возразил толстяк.
– А чем же здешняя хуже?
– Видите ли, мистер Беккер, человеческая жизнь, увы, слишком коротка и приятных вещей в ней не так много. А уж если я получаю удовольствие от еды, так почему бы не сделать приятным