Нет чужих бед. Оксана Демченко
числе не оказалось. Жазза была далеко: улетала по делам. И выжила. С ее точки зрения, это предательство. Не спасти своих и даже не быть рядом, когда им стало совсем плохо.
Потом два выживших лабба по требованию изловивших их и'наэ связались с Ожэз и передали: яд не подействовал, а машина плохо работает в условиях старого леса. Сами они пока прячутся, но кормеры в бешенстве, и кара неминуема. На Ожэз выслушали и проект отравления кормеров закрыли. Перешли к идее точечного выжигания городов.
Роэл бегом миновал коридор и выскользнул за дверь, в теплый, густой предутренний туман. Зеленый, как все туманы сезона цветения мха та. Уже полный круг лепестков-дней в городе не стихает праздник.
Становление! А он, оказывается, все пропустил за умными беседами, ошарашено припомнил Роэл. Вслушался: где-то далеко шумят и смеются. Звенят крыльями. Наверняка малышня. Первые дни полета на собственных крыльях. Счастье, которого ему никогда не понять и не ощутить. Только окончательный дурак, Жазза права, мог верить, что крылья являются бесполезным рудиментом. Поумнеть-то можно. А вот заново отрастить этот самый рудимент – увы, нельзя.
Дверь решительно хлопнула.
– Что встал, как памятник? Подвигов за тобой пока не числится, – бросила Жазза и взлетела. – Пошли. И только посмей спросить куда.
– Не переживай, – беззаботно улыбнулся Роэл. – Я выпил нектар с пыльцой мха та. Сошел с ума и до сих пор исполняю любые твои капризы, ты ведь знаешь.
– Хоть одна умная мысль, – фыркнула Жазза. – Ладно. Скажу правду. Я тебя ворую. У папы, его инженеров и этого города – вообще. На три дня. Ты вялый, тощий и зеленый от ваших важных разговоров. Совершенно зеленый! Понял?
– Как приятно! – восхитился Роэл. – Не только помнишь, как меня зовут. Ты еще и изучила цвет моего лица. И переживаешь за меня. Я счастлив. Воруй.
Жазза сложила крылья и мягко приземлилась в траву с ничтожной высоты своего полета, удобной для беседы. Виновато дрогнула бровью и пошла рядом.
– Сама сидела всю ночь и гадала, зачем мне переживать из-за недоросля. К тому же бескрылого и довольно глупого. Вредно разрешать ловить себя и тем более безнаказанно таскать за крылья.
– Ты сильно хотела отомстить пилоту наэ'ро за тот, другой корабль?
– Да. Ты мне испортил жизнь. Тебе полагалось сойти с ума, вести себя мерзко и переломать мне крылья. Тогда я бы прикончила врага без всякой жалости. А что теперь?
– Надеешься, я окажусь-таки очень хитрым шпионом, только для вида притворившимся исправившимся и добрым? – предположил Роэл.
– Была такая мысль, – созналась Жазза. – Приятная по-своему. Обнадеживающая. Но вряд ли близкая к истине.
Роэл рассмеялся и извинился – увы, он не шпион.
Туман оседал на коже крошечными бархатными каплями. Чуть зеленоватыми, полными спор вездесущего мха та. Из-за буйства его цветения все люди сейчас избыточно эмоциональны. В каждом доме что ни день – ругаются и мирятся, выясняя накопившиеся за