Издалека и вблизи. Николай Успенский
в год я могу уделить на ваше образование.
Камердинер доложил, что обед готов.
– Так мы сегодня идем на охоту.
– Надо, ваше сиятельство, пригласить кузнеца: он отличный охотник, – сказал гость.
Во время обеда камердинер доложил, что повар просит позволения идти на охоту, так как, живши еще у князя Косоурова, он был страшным охотником и перепелиную часть знает хорошо. Граф приказал ему собираться.
При закате солнца охотники отправились. Дорогой повар затеял спор с кузнецом относительно того, какой перепел лучше, тот ли, что кричит два раза, или тот, который просто «мамакает». Граф попросил повара вести себя в пределах подчиненности и не забываться.
Стоял тихий июльский вечер; солнце закатилось; на западе расстилались огненные полосы; рожь, к которой подошли охотники, стояла неподвижно… каждый малейший звук был слышен.
– Сейчас начнется, – выговорил повар. Отозвался перепел. Повар заиграл в дудку, и в одну минуту два перепела опустились близ сети. Самка не заставила себя долго ждать и начала, как говорят охотники, трюкать. Услыхав ее голос, молчавшие перепела вскричали на разные голоса и один за другим начали садиться, где ни попало.
Графу так понравилась охота, что он велел нести в дом сеть, дудку и самку, обещаясь отправиться и на утреннюю зорю. За ужином он велел подать себе шампанского. Вся графская дворня суетилась и толковала о перепелах; графский дом вдруг ожил.
Охота, за исключением ненастных дней, продолжалась каждую зорю. Сын винокура запросто приходил в графский дом и без церемонии настроивал дудку, в чем иногда принимал участие и сам граф.
Однажды граф сидел в кабинете и вслушивался, как сын винокура настроивал в зале дудку. Он позвонил камердинера и объявил:
– Скажи этому молодому человеку, что я больше не намерен охотиться: я не так здоров, к тому же у меня есть дела.
– Я вам давно, ваше сиятельство, хотел доложить, – начал камердинер, – нехорошее это вы знакомство завели. Вон и то начинают говорить про вас, что вы по ржи бегаете за перепелами.
– Кто это говорит?
– Да соседи!.. ей-богу… помилуйте! наш дом графский; а какое у нас пошло безобразие… страсть! вон паркет весь исцарапан, никак не наметешься… Самка стоит в передней… Ну, кто взойдет из хороших людей? А вчера перепел окно разбил…
– Ну, да! так скажи Ивану Иванычу, что я занят… ступай!
– Слушаю.
Камердинер подошел к молодому человеку и объявил:
– Его сиятельство не совсем здоровы, так просят у вас извинения… Они пришлют за вами, когда вздумают поохотиться, пришлют, – ласково говорил камердинер. Юноша удалился.
Графский дом принял прежний, величественный, строгий вид. В нем воцарился порядок: везде все было убрано, полы были натерты, прислуга ходила на цыпочках. Граф сидел в кабинете, чистил ногти и думал:
«Теперь по всему уезду будут толковать: вот какие он делает экскурсии-то!.. скандал!..»
III
ГОСПОДА КАРПОВЫ
Ближайшим соседом графа был Егор Трофимыч Карпов, отставной полковник, лет