Чужестранка. Книга 1. Восхождение к любви. Диана Гэблдон
прежде, чем я успел это сделать.
Я подошла к столу и налила себе еще виски.
– Но ведь появление шотландца в таком одеянии в этих местах вполне естественно, как ты считаешь? Я видела таких мужчин в деревне, и не раз.
– Н-н-нет, – протянул Фрэнк. – Нет, мне показалась странной не его одежда. Когда он прошел мимо меня, то… словом, он прошел очень близко и должен был бы задеть мой рукав, но этого не случилось. Я очень им заинтересовался и поэтому посмотрел ему вслед. Он шел вниз по Джирисайд-роуд, но, не дойдя до угла… исчез. Вот тут-то у меня и пробежал холодок по спине.
– Но ты мог на секунду отвлечься и не заметил, как он отступил в тень, – предположила я. – Как раз на углу улицы много густых деревьев.
– Готов поклясться, что не сводил с него глаз ни на мгновение, – пробормотал Фрэнк и вдруг встрепенулся. – Знаю! Я вспомнил теперь, почему мне все это показалось таким необычайным, хотя и не сразу осознал причину.
– И что же показалось тебе таким особенным?
Мне, признаться, уже надоел разговор о призраке, хотелось поговорить о какой-нибудь другой материи, например о постели.
– Ветер дул как бешеный, но его одежда – килт и плед – шевелились не от ветра, а только от его собственных движений, от походки, взмахов рук.
Мы уставились друг на друга.
– Да, – заговорила я, – это и в самом деле неестественно.
Фрэнк пожал плечами и засмеялся, отгоняя опасения.
– Во всяком случае, мне будет о чем поговорить с викарием при следующей встрече. Может, это хорошо известный местный призрак и викарий расскажет мне его кровавую историю. – Фрэнк посмотрел на часы. – Однако пора в постель.
– Вот именно, – промурлыкала я.
Мне было видно в зеркале, что он расстегивает рубашку, и я потянулась за вешалкой. Но рука Фрэнка остановилась на третьей пуговице.
– Скажи мне, Клэр, на твоем попечении было много раненых шотландцев? – отрывисто спросил он. – В полевом госпитале или в Пемброке?
– Конечно, – ответила я, несколько удивленная. – В полевом госпитале в Амьене были шотландцы из кланов Сифорт и Камерон, позже к нам поступили раненые из клана Гордон. Симпатичные ребята. Большинство. В целом очень стойкие, но ужасные трусы, едва речь заходила об уколах.
Я невольно улыбнулась, вспомнив одного из них.
– У нас был один, уже немолодой и любитель поворчать, волынщик из третьего клана Сифорт. Терпеть не мог, когда ему делали уколы, особенно в ягодицу. Увиливал как мог целыми часами, прежде чем удавалось приблизиться к нему с иглой, но и тогда начинал упрашивать, чтобы укол сделали в руку. Он мне говорил: «Если уж мне приходится лечь ничком с голой задницей, то я предпочитаю, чтобы девушка была подо мной, а не позади меня, да еще с такой вот шляпной булавкой в руке».
Фрэнк улыбнулся, но был явно смущен, как это часто случалось после моих грубоватых военных историй.
– Не беспокойся, – заверила я, заметив его смущение, – рассказывать об этом в общей гостиной для старшекурсников я не стану.
Улыбка