Круговая подтяжка. Ирина Степановская
в кухне появилась Алла с кривящимися бледными губами и заявила, что на этот раз она точно будет рожать.
– Не волнуйся! Иди на работу! Вечером мы все обсудим! – проговорил, чуть не подавившийся яичницей Дорн и в ответ услышал железобетонное:
– Обсуждать тут нечего! Я все решила! Если ты не хочешь, я буду рожать для себя.
Придя на работу, он первым делом позвонил знакомому врачу.
– Старик, уже четвертый аборт! Многовато! – пробасил в ответ ему врач. – Почему бы ей и не родить?
– Ох, рожать сейчас совершенно ни к чему! – застонал в ответ Дорн.
– Да ты не думай об этом. Она родит – и все. А ребенка сразу полюбишь. Поверь мне, у меня уже трое! – засмеялся приятель-врач.
«Значит, ты трижды дурак!» – сказал про себя Дорн и обещал подумать. Вот он сидел и думал, когда в кабинет открылась дверь и вошла Райка.
– Тебе чего? – Он оторвался от монитора.
Райка, закатив к потолку глаза, мялась и зябко пожимала плечами. Дорн развернулся на крутящемся стуле и оказался как раз напротив нее.
– Ну? – Он нахмурился, и в голосе его появилось раздражение.
– Я вот по какому делу, – наконец заговорила девчонка. В лице ее были одновременно и неуверенность в успехе предприятия, и какая-то хитроватая наглость. Слова она произносила очень быстро, будто тараторила птица, а круглые блестящие глазки ее так и зыркали по сторонам. – Я, Владислав Федорович, беременна от вас.
Увидев, как в изумлении поползли вверх брови Дорна, она не нашла ничего лучшего, как по-пионерски вскинуть руку, то ли отдавая салют, то ли осеняя себя крестным знамением.
– Честное слово! Вот вам истинный крест! – Она даже сделала вид, что хочет перекреститься на компьютер. – И вот я пришла вам сказать, что, как девушка верующая, крещеная, аборт я делать не стану. Это православием запрещено.
– Ты что, с ума сошла? – Дорн говорил очень тихо, внешне пытаясь оставаться спокойным.
– Но дело же житейское, понятное! – развела в стороны маленькие ладошки Райка. – Мы с вами спали вместе, любили друг друга!
– Ты что, издеваешься? Ведь ты же говорила, что предохраняешься? – В голосе Дорна была такая сталь, что Райка, хоть и ожидала, что он вряд ли заключит ее в объятия и закружит в восторге по комнате, отступила на два шага к двери.
– Ну предохранялась, конечно, предохранялась. Но пару раз забыла выпить таблеточки. Да и не думала я в тот день, что вы ко мне в общежитие-то заявитесь, вот и… пожалуйста! – затараторила она. – Но вы уж тоже поймите, я девушка неопытная. Это у меня в первый раз!
– И зачем же ты теперь пришла ко мне? – откинулся на спинку стула Дорн. – Сообщить, что это у тебя в первый раз? Мы тут с тобой взрослыми делами занимались, а ты сейчас приходишь ко мне, как маленькая девочка…
Ситуация складывалась, конечно, двусмысленная, но определенный комизм в ней был. Чистый водевиль.
Райка стянула накрашенные губки в пучок и обиженным голоском пропищала:
– Вот