Хищник. Гэри Дженнингс
богатыми термами в настоящем римском городе, но даже и она была снабжена прудами, бассейнами и фонтанами с водой различной температуры, от ледяной до прохладной, от приятно теплой до почти обжигающего кипятка. Имелись здесь также и другие удобства: внутренний дворик для спортивных упражнений и игр, диваны для отдыха, чтения или бесед, всевозможные украшения, скульптуры и мозаики. Многочисленные свободные от дежурства воины вовсю наслаждались отдыхом: двое из них боролись обнаженными под одобрительные выкрики товарищей, другие кидали кости; один воин, окруженный слушателями, читал наизусть стихотворение. Повсюду были видны рабы в набедренных повязках, которые и купали моющихся, и прислуживали, выполняя всевозможные прихоти.
Мы с Калидием и Вайрдом разделись в комнате под названием apodyterium[71], всем нам помог раб. Однако, прежде чем приступить к купанию, мы сначала поспешили в самое дальнее помещение – balineum[72]. Там харизматики – голые, мягкие и блестящие, как тритоны (и так же, как и эти создания, лишенные пола), – нежились в бассейне. На другом конце его, полностью одетый, сидел на мраморной скамье сириец, с видом собственника наблюдая за своим товаром. Некоторые воины на других скамьях тоже бросали на харизматиков томные взгляды и отпускали различные замечания: шутливые, насмешливые или откровенно похабные. Мельком обозрев эту сцену, легат пробормотал Вайрду:
– Вон тот ребенок, который собирается плеснуть водой на сирийца. Он по возрасту и росту напоминает моего внука. Только он темноволосый, а маленький Калидий светленький. И еще, черты лица не слишком похожи.
– Лицо не имеет значения, – сказал Вайрд. – Все жители Запада кажутся гуннам на одно лицо, как и они нам. Прямо сейчас, пока мальчик здесь, пусть один из рабов обесцветит его волосы struthium[73]. Этого будет вполне достаточно.
Когда легат поднял руку, чтобы поманить раба, сириец заметил этот жест. Он торопливо обежал бассейн, раболепно склонился перед нами и произнес:
– Ах, clarissimus magister[74], вы дождались подходящего момента, чтобы увидеть моих юных чаровников. Здесь они обнаженные и красивые, ну просто неотразимые. Я так понял, что один из них уже поразил ваше воображение?
– Да, – лаконично ответил легат и затем обратился к рабу, который преклонил перед ним колени: – Вот этот.
Раб побежал немедленно вытаскивать из бассейна ребенка, на которого показали.
– Ashtaret! – воскликнул Натквин, восторженно захлопав в ладоши. – Столь безупречному вкусу можно только позавидовать! Маленький Бекга, именно его я подумывал оставить для себя. Он может сойти за настоящую женщину, а? Признаюсь, clarissimus, мое бедное сердце разобьется при расставании с красавчиком Бекгой. Однако ваш покорный слуга не смеет возражать против выбора самого легата. Вместо этого, исключительно из восхищения перед вашим прекрасным вкусом, я запрошу самую скромную цену и…
– Замолчи, мерзкий сводник! – прорычал легат. – Я не покупаю, я забираю.
Торговец раскрыл рот и
Раздевалка (
Баня (
Бориф (гипсолюбка, гипсофила) (
Наиславнейший господин (