История Рима от основания Города. Тит Ливий
чтобы одни и те же подвергались опасности войны и пользовались выгодами от нее! Между тем сенаторы, опечаленные и напуганные двойной опасностью – со стороны граждан и со стороны врагов, стали просить консула Сервилия, который лучше умел ладить с народом, спасти государство, обуреваемое столь великими опасностями. Тогда консул, распустив сенат, является в народное собрание. Здесь он сообщает, что сенат озабочен улучшением положения плебеев; но обсуждению вопроса хоть и о большей, но все же о части государства помешал страх за все государство. Да и возможно ли, когда неприятель почти у ворот города, предпринять что-нибудь прежде войны? Вместе с тем, если бы и последовало с этой стороны какое-нибудь облегчение, то и для плебеев не было бы почетно, что они взяли оружие за отечество лишь по получении награды, да и для патрициев неприлично, что они позаботились о бедственном положении своих сограждан под давлением страха, а не после, по доброй воле. Доверие к своей речи он вызвал эдиктом, которым запрещал кому бы то ни было держать римского гражданина в оковах или в заключении, лишая его тем возможности записаться у консулов в войско, и владеть или продавать имущество воина или держать в кабале его детей или внуков, пока он находится в лагере. По опубликовании этого эдикта и бывшие здесь должники записывались в войско, и отовсюду, со всего города, бежали на форум для принесения присяги узники, вырывавшиеся из домов, так как право держать их было отнято у кредиторов. Таким образом, составился большой отряд, и доблесть, и усердие его в войне с вольсками выделялись более всех других. Консул выводит войска против неприятеля и разбивает лагерь на небольшом расстоянии от него.
25. В ближайшую затем ночь вольски, надеясь на раздоры римлян, пытались напасть на лагерь, рассчитывая, не перебежит ли кто, пользуясь ночным временем, или не последует ли какой-нибудь измены. Караульные услыхали и подняли войско; по данному сигналу все сбежались к оружию; таким образом, это предприятие не удалось вольскам. Остальную часть ночи оба войска спали. На рассвете следующего дня вольски, наполнив рвы, нападают на вал. И уже со всех сторон они разрушали укрепления, а консул медлил некоторое время, чтобы увериться в настроении воинов, хотя все, а особенно бывшие в кабале, громко требовали сигнала к сражению; убедившись же в большом воодушевлении, он дал наконец сигнал к вылазке и выпустил воинов, жаждавших сразиться. При первом же натиске враги были прогнаны; когда они бежали, их поражали с тыла, пока пехота могла преследовать; конница же гнала оробевших до самого лагеря. Затем сам лагерь, окруженный легионами, был взят и разграблен, после того как страх выгнал вольсков и оттуда. На следующий день легионы отведены были к Свессе Помеции, куда бежали враги, а через несколько дней город был взят и предан разграблению. Это несколько подкрепило терпевших нужду воинов. Консул с величайшей славою приводит победоносное войско назад в Рим. На пути в город к нему являются послы эцетрийских вольсков[187], которые,
...