Звездный табор, серебряный клинок. Юлий Буркин
Все, что только пожелаете. Ведь вы, Роман Михайлович, царь наш, батюшка.
Ну вот, приехали… Вообще-то, после повторенного несколько раз обращения «государь» я был готов к чему-то подобному. Но все-таки удивился.
– Царь? – переспросил я тупо.
– Вот именно, – подтвердил он. – Наш символ, наше национальное знамя. Наш оплот и надежда на возрождение.
– С какого хрена? – сбил я елейность его тона грубой интонацией.
– Кровь у вас монаршая, вот с какого, – заявил он.
– Поясняй, – потребовал я и вдруг заметил, что тон, с которым я это произнес, и впрямь какой-то царский. – С каких это пор опять цари появились? В мое время демократия была, президент был – Путин. Туманный, но, вроде, нормальный.
– Поясняю, – кивнул он. – Все просто. Реставрация монархизма в России произошла еще в начале двадцать первого века. Ежели бы вы, Роман Михайлович, в автомобиле не разбились, вы бы это дело и сами застали. После долгой, почти в сто лет, паузы, царем себя провозгласил Никита Михалков…
– Михалков?! Актер?! – не поверил я своим ушам. – Тот который «шагает по Москве»?!
Дядюшка Сэм пожал плечами:
– Я не совсем понимаю, о чем вы говорите, я, видите ли, не историк и не в курсе всех политических интриг того времени… Знаю лишь, что избран президентом он был в основном при поддержке провинции, тогда как названная вами Москва была чуть ли не поголовно против… А царем он себя провозгласил, сложив, так сказать, судьбу свою на алтарь служения отечеству. Ибо, будучи монархистом, иного пути реставрации самодержавия он не видел. «Самодержавие, православие, народность» – вот триединый оплот России во все века ее процветания.
Тут я вспомнил, что Михалков в одном своем фильме и в самом деле сыграл царя. «Сибирский цирюльник» фильм называется. Кто бы мог подумать?! Хотя… Другой киношник – Станислав Говорухин – тот, помню, да, выставлял свою кандидатуру на президентских выборах. Опять же, Рональд Рейган… Видно, дурной пример оказался заразительным…
А Дядюшка Сэм продолжал:
– Кончил он худо. Как всякий самозванец. Началась на Руси смута, и то ли на кол его посадили, то ли просто пристрелили, аки пса сбесившегося… Однако ж самодержавие на Руси с тех самых пор так и стоит незыблемо. Так что, спасибо ему, каков бы он ни был.
– За Никиту Михалкова? – предложил я, подняв пустую рюмку, и почувствовав, что на глаза навертываются слезы. – А я ведь его живьем видел. В Доме Кино, на встрече…
– Не может быть! – воскликнул Дядюшка Сэм, всплеснув руками. А затем, недоверчиво на меня поглядывая, стал молча разливать.
– Да, честное слово! – даже обиделся я. – Чего особенного?! Вся группа ходила. После встречи фильм «Утомленные солнцем» показывали. Классный фильм. И мужик классный. Усатый такой, обаятельный, как кот. А еще больше на кота он в «Шерлоке Холмсе» похож. Да я его вот так, как вас видел, правда! Автограф не взял только потому, что я их не собираю.
– Сомкнулась связь времен! – заявил Дядюшка Сэм, видно, прекратив подозревать меня во лжи. И, хоть