Подранок. Анастасия Полярная
он увидел их в магазине… Настоящие тёмно-синие из грубого жёсткого материала, царапающего, как наждак, руку, с кнопками и с золотыми замочками на задних карманах, прошитых сверху двойной оранжевой ниткой, будто кто-то расписался в виде перевернутой буквы «Я». Стоили они двадцать пять рублей – «четвертак». О своей мечте он рассказал бабушке.
И вот… наступил заветный день. Вдвоём с бабушкой они отправились в магазин за покупкой. В её чёрной сумочке лежала сиреневая бумажка с крупным изображением профиля остробородого вождя в обведённом овале. Когда подходили к универмагу, у него захватывало дух, а когда поднимались по лестнице на второй этаж, в промтоварный отдел, где всегда пахло душистым мылом «Москва» и «Тройным» одеколоном, сердце учащённо забилось.
И… о ужас! Каково же было его состояние в тот момент: они пришли и готовы купить джинсы, а их уже нет… Продавщица развела руками и сочувственно покачала головой.
Крупный кусок штукатурки удачно выковыренный парнем, ударился о подоконник и разлетелся на несколько мелких, отрикошетивших в разные стороны осколков. «Вот и я, как этот осколок, – подумал юноша, пробуя пальцами острый край одного из них. – Наступила эпоха, когда достать джинсы – уже не проблема. И я – герой этой эпохи…»
– Девять человек из десяти тебя не поймут, а я понимаю. Меня тоже не поняли, – сказал ему дядя Иван. – А я вот что приходил: тебе восемнадцать годов стукнуло? Короче, машина моя – тебе. Получай права, бери ключи и езди. Только пока не тряси языком, не говори лишнего, понял?
Костины родители недолюбливали Ивана, не воспринимали его слишком прямое и дерзкое поведение. Иван на всё имел своё мнение и всегда его высказывал, отчего наживал массу проблем; если он видел несправедливость, не мог пройти мимо, выступал в открытую, а иногда ввязывался в драку. Родственники его стыдились и старались свести общение до минимума. В основном он приходил к своему племяннику или к его бабушке, которая относилась к нему с симпатией и сочувствием.
«Он не виноват, что иной раз выпьет: жизнь его сломала, – говорила она и, вздохнув, махала рукой. – Эх, жизнь! Поживёте вы ещё при „капитализме“! Захотели его – прежний строй не нравился, – на теперь, получайте! А мы… Мы всю жизнь, как проклятые, горбатились и копили; каждый рубль откладывали – для вас же, отказывали себе во всём – и вот… какой-то „дефолт“! Ночами сидела – писала статьи. Дополнительную работу брала – хотела денег скопить внуку!.. „Детский вклад“ ему открыла в сберкассе. Думала, поступит в институт, будет учиться и ни в чём себе не отказывать. Как же – „скопила“! Чубайсы с гайдарами обманули народ, всё у людей отобрали! Будь им неладно, жуликам! Всю страну с молотка пустили! Была когда-то такая держава могучая: нас в мире боялись! А теперь один всё продал Америке, предатель; другой – пропил, сволочь! Всё сельское хозяйство заброшено; всю экономику развалили! Зарастают поля – больно смотреть, как всё запущено! А попробовали бы они, эти правители, их разработать: сколько труда вложено! Распустили