Штопальщик времени. Роза Хуснутдинова
всё выше.
– А как здоровье Булата Шалвовича? – спросил кто-то из зала.
– Ничего, неплохо, – улыбнулся артист, припоминая, когда он в последний раз видел Булата Окуджаву на экране телевизора.
– А Большой театр работает? – спросил кто-то из зала.
– Работает.
– А Вахтанговский театр работает?
– Работает.
– А МХАТа теперь два, что ли?
– Два.
– И Театров на Таганке два?
– Два.
– А электричество в Москве есть? – вдруг спросил кто-то.
В зале наступила тишина. Московские гости переглянулись.
– Электричество в Москве есть? – переспросил тот же напряжённый голос.
– Электричество в Москве есть, – медленно ответил артист.
– Всё время есть?
– Всё время есть.
– И газ есть?
– И газ есть.
– И горячая вода?
– Да.
Наступила тишина. Стало слышно, как во дворе кто-то свистит. Проректор Гаянэ Хачатуровна решительно поднялась с места:
– А теперь, товарищи, поблагодарим наших московских гостей за огромное удовольствие, которое…
Аудитория, хоть и не сразу, но зааплодировала.
К артисту из МХАТа подбежали студентки: «Можно ваш автограф?»
Артист добросовестно стал подписывать автографы.
Анаит ласково смотрела на своих московских друзей.
К ней подошла Гаянэ Хачатуровна: «Правильно сделали, Анаит Сергеевна, что пригласили этих людей. Общение для нас – жизненная необходимость!»
– В следующую группу думаю включить Олега Янковского, Рому Балаяна, Данелия, Нани Брегвадзе, – сказала Анаит.
– Очень хорошо, – закивала Гаянэ Хачатуровна.
Затем гостей провели в маленькую комнату, в кабинет проректора, усадили за журнальный столик, на котором торжественно возвышалась бутылка армянского коньяка.
– Может, сначала кофе? – светски улыбаясь, спросила хозяйка кабинета. – Аревик, вскипяти кофе!
Девушка с нежным румянцем на щеках, с вьющейся копной волос до талии и с серебряным обручем на голове виновато улыбнулась: «Керосина нет, Гаянэ Хачатуровна».
– Так вскипятите без керосина, – сказала Гаянэ Хачатуровна. – Софи, Шушан, помогите Аревик.
Аревик и ещё две девушки подошли к чайнику, стоящему на керогазе, прижали ладони к стенкам чайника, через десять минут он закипел. Насыпали кофе в маленькие синие чашечки, залили кипятком, подали гостям.
– Какой аромат! – похвалил критик из «Дружбы народов» – Давно не пил такого замечательного кофе!
Обозреватель из «Нового мира» выпил чашечку одним глотком, осторожно поставил её на столик, сказал, благодушно улыбаясь: «А какие потрясающие картины видели мы в музее Сарьяна! Копии с картин у вас не делают?»
– Копии? – переспросила Гаянэ Хачатуровна.
Подумала немного и сказала: «Где Вардгес?»
Кто-то из преподавателей привёл из коридора веснушчатого студента, жующего что-то.
– Вардгес,