Кофе в бумажном стаканчике. Ирина Сотникова
в чувство. Надежда села в машину, поехала к няне. «Нет, маленькая Ляля не позволит мне сойти с ума от горя. Еще ничего плохого не произошло. Нужно время, чтобы осмыслить этот гадкий разговор и понять, где правда, а где гнусная ложь. Марку верить нельзя, мне нужны доказательства».
Следующая неделя окончательно отделила неопределенное прошлое, где еще теплилась зыбкая надежда, от враждебного настоящего. Надежда окончательно уверилась в том, что Сергей с трудом терпит ее, словно она смертельно заражена неизвестной болезнью, и безучастную близость, в которую она кинулась после разговора с Марком, как в спасение, пустые разговоры за ужином воспринимает, как необходимую, но навязчивую данность, от которой жаждет как можно скорее избавиться. Думать о том, что у него есть другая женщина, Надя пока была не способна, с усилием отгоняя от себя эти страшные мысли. Но она уже знала, что где-то в городе живет изящная блондинка с фотографий Марка, которую ее муж обнимал за талию и целовал в своей машине. А до этого была Лиза. И обе необыкновенно красивые, утонченные, женственные, с природным шармом, который всегда нравился ее мужу, но который она, сидя в четырех стенах, так и не смогла приобрести. Это знание не давало ей уснуть ночью и раскаленной иглой сидело в ее голове днем, мешая думать о другом.
Однажды Сергей не приехал ночевать – позвонил после девяти вечера и сказал, что плохо бабуле. Вернулся только под утро – уставший, осунувшийся, бледный. От него пахло чужими духами. Возможно, это были Милочкины духи. А, может, и нет. Он ничего не объяснил и сразу лег спать. Надя запаниковала. Кажется, Марк был прав, и она действительно не знала собственного мужа. Надо было срочно что-то предпринять, и она решилась серьезно поговорить с ним вечером после ужина.
После долгого рабочего дня в клинике, куда он уехал к двенадцати дня, Сергей вернулся поздно, очень уставший, быстро переоделся, принял душ, сел за стол и стал ужинать – как всегда. Надя сидела рядом и молчала, рассматривая рисунок поверхности стола. Едва заметные вкрапления линий и пятен красиво отсвечивали под низким абажуром, и Надя поймала себя на том, что не может оторвать от рисунка взгляд. В столовой было очень тихо, у нее появилось странное ощущения, что рядом никого нет, а Сергей – всего лишь плод ее воображения, готовый вот-вот исчезнуть. «Стоп, опомнись! Ты ведь хотела разговаривать с ним! Ну, вперед!» Надя незаметно вздохнула и задала свой мучительный вопрос – будто бросилась в темный бездонный омут.
– Сережа, почему мы так мало времени проводим вместе? Ты меня разлюбил?
Он не ответил, продолжая заворожено смотреть в экран телевизора на стене кухни, как будто ее не было рядом, а существовали только цветные мелькающие пятна, от которых он не мог оторвать взгляд. Надя чуть повысила голос.
– Сережа, ты слышишь меня? Что с нами происходит?
Он отвлекся от телевизора, но на нее не посмотрел. Он вообще в последнее время старался не встречаться с ней глазами, как будто она была ему крайне