ТолÑÑ‚Ñ‹Ñ… не любит никто. Вадим Владимирович Ðовак
в 150 фунтов повесить себе на шею табличку «Сваровски – говно» и устроить суд Линча прямо на хайвэе средь бела дня?
– Разве жертва негритянка?
– Белая, Сваровски, белая! Здоровенная белая баба. У нее объем бицепса был 20 дюймов! Двадцать, сука, дюймов! Знаешь, сколько было у Арнольда в 75-м в Йоханнесбурге?
– ….
– Двадцать один с половиной. А у этой бабы двадцать. Она на тренировках вот такую доску разбивала об колено! Пятидюймовый гвоздь наматывала на палец!.. Мне уже звонили из мэрии, через два месяца выборы. Короче, говнюка надо срочно ловить. У тебя уже есть какие-нибудь мысли?
– Он мне звонил.
– ….
– Сегодня утром, прямо перед Вами.
– Сваровски, твою мать, с этого надо было начинать! Что он тебе сказал?
– Он предлагал сделку.
– Какую сделку, Сваровски, ну рожай быстрее!
– Я не знаю какую, он кричал, как он ненавидит всех жирных сук, а потом спросил, сколько я вешу…. После этого я послала его в жопу.
– Твою мать, Сваровски, твою мать!!! С кем приходится работать! Посылать маньяков в жопу ты будешь на пенсии! Ты это понимаешь, мать твою, или нет?!
– Мистер Фрэзер…
– Заткнись и слушай. Никогда не посылай подозреваемого в жопу, до тех пор, пока не докажешь его вину. Никогда не посылай в жопу маньяка, до тех пор, пока не посадишь его на электрический стул. Ты меня поняла, Марта?
– Да, сэр.
– И последнее – он ненавидит всех жирных сук… Ты следишь за ходом мысли?
– Да, сэр.
– Да, сэр… Да, сэр…. Все. Докладывать мне каждый день.
Маленькая сцена. Маленький джаз-банд. Рояль, контрабас, саксофон и вокалистка. На самом деле вокалистка – это трансвестит. Лучше этого не знать – низкий женский вокал – очень круто. Табачный дым, неоновый свет, барная стойка. Из-за стойки выходит официант с подносом и идет к столику. За столиком сидит Марта Сваровски. Перед ней на две трети пустая литровая бутылка текилы, нарезанный лимон, пепельница. В пепельнице с десяток окурков «Лаки Страйт». Огромная полупьяная баба, с короткой, почти мужской стрижкой.
– Марта Сваровски?
– …?
– Вас спрашивают, – официант протягивает поднос с телефонной трубкой. Марта берет трубку, официант уходит.
– Тебя, наверное, интересуют две вещи: как я подвесил ту жирную суку на мосту, и какую сделку предлагал тебе?
– Ошибаешься, говнюк. Меня интересует, кто убил Джона Кеннеди и комбинация джек-пота национальной лотереи.
– Юмор? Ценю. Но ты все-таки послушай. Эту слониху я снял в баре. Она была такая же поддатая, как ты сейчас… Не крути репой, Марта, и слушай, а то я положу трубку.
– Я слушаю.
– Так вот, она снялась за две минуты, ее видно не дрючили с выпускного бала, так ей хотелось… Кстати, Марта, а когда ты в последний раз держала в руках член?
– Пошел, ты…
– Если ты еще раз пошлешь меня в жопу, Марта, я положу трубку и пойду