ТолÑÑ‚Ñ‹Ñ… не любит никто. Вадим Владимирович Ðовак
со все большим остервенением избивать спортивный снаряд. В это время выходит из глубокого нокаута чернокожий боксер. Он мутным взглядом обводит помещение и наводит резкость на Марту Сваровски. Его рот медленно открывается. Оттуда выпадает капа.
Дальше классический киноприем…. Ладно добавим немного авангарда к классике. Звучит блюз. Хороший такой «черный блюз». Настоящий. На экране вид сквозь бинокль. Из окна одного дома смотрят в окно дома напротив. В уютной маленькой квартире танцует симпатичная толстушка. Темнокожая и, видимо, довольно молодая девушка. Она очень полная и при этом симпатичная. Даже сквозь окна домов и линзы бинокля видно, что она милое и добродушное создание. А в чем авангард, спросите вы. А в том, что снято это все ускоренно, а воспроизводится замедленно. Да, и пусть это будет черно-белым. Такой черно-белый блюзовый сюр… Девушка нарядно одета, на столе свечи и бутылка вина. Она кого-то ждет. Этот кто-то – застенчивый белый очкарик. Это их первое серьезное свидание. Они смущаются, не знают, куда деть руки и что сказать. Он умудряется опрокинуть ей на платье бокал вина…. Несколько сопливо, не находите? Но это только половина. Вперемешку с этими кадрами – Марта Сваровски, взмыленная, с перекошенным лицом, избивающая грушу. Альфредо и его мучачо застыли рядом. На их лицах написано: «Ни хуя себе!!!» Вот теперь концептуально и живенько.
* * *
Глубокий вечер. Около 12. У входа в зал все те же. Марта, еле передвигая руки и ноги, садится в свою машину. У нее старый «Форд» – грузовичок, как у Чака Норриса в «Техасском рейнджере».
– И еще запиши….
– Я запомню.
– Отварное мясо, отварная рыба, нежирный творог, овсянка, овощи, фрукты… Пара яиц в день. Вареных. Всего 1500 ккал в сутки. Три приема пищи, лучше – четыре. Ничего жареного, копченого и консервированного, никаких сраных Макдоналдсов, никакой сраной кока-колы. Если чувствуешь, что переела, идешь в гости к унитазу и два пальца в рот… На ночь слабительное. Утром – просраться. Это важно! У меня каждый день в 17.00… и купи себе какую-нибудь форму: кроссовки, х/б белье и теплый костюм – ты должна сильно потеть.
* * *
Со словами «ничего консервированного!» Марта открывает огромную банку консервированных бобов со свининой. Она у себя на кухне. И прямо из банки с наслаждением ест. Запивая пивом из жестянки. «Бадвайзер» – говно, но другого нету!
Не надо быть гением сценарного ремесла, чтоб догадаться, что именно в этом месте зазвонит телефон. «Старый добрый», теперь еще и треснутый.
– Я смотрю, Марта, ты хочешь чьей-то смерти…
Марта быстро дожевывает и оглядывается по сторонам, как бы ища ту прореху, сквозь которую на нее смотрит маньяк… Затем задергивает шторы и гасит свет.
– Я и не знал, что ты такая стеснительная…
– Чего тебе от меня нужно?
– Ага, наконец-то ты доперла, что я к тебе неравнодушен…. Я хочу, чтобы ты стала красивой… …стройной как пальма… … мы были бы с тобой красивой парой… ты ведь незамужем?
– Не твое