Русский хан. Владимир Лошаченко
года. А ты?
– Тысяча девятьсот девяноста третий. Ну, слава богу, не один я здесь.
Семен явно отошел от шока, и было видно, что нашей встрече рад безмерно.
– Извини, Владимир, не хотел тебя обидеть, глупо все вышло.
– Да будет тебе, не бери в голову. Семен, где бы нам посидеть и потолковать, чтобы не мешали?
Он немного подумал и предложил:
– Ты подожди здесь, я мигом обернусь, предупрежу на службе, что буду дома.
– Хорошо, я подожду.
Семен действительно отсутствовал недолго. Жил он недалеко, в большом рубленом доме с резными воротами. Двор просторный, с большой баней и сараем, выглядевшими добротно, как и сам дом. За загородкой у сарая квохтали куры, верещали поросята – такое ощущение, что в деревне нахожусь. Пасторальный антураж дополнял небольшой огород и яблони с бузиной вдоль забора.
– Семен, ты, никак, натуральным хозяйством занимаешься?
– Да нет, то жена. Опять же, работника держим и кухарку. Пошли, пошли, гость дорогой.
Поднявшись на высокое крыльцо, Семен вдруг заголосил во всю глотку:
– Анюта, принимай гостей, где ты там?
В дверях появилась молодая женщина в синем сарафане, с ковшом в руках.
– Просим отведать, гость дорогой, – и протянула его мне.
Отказаться или не допить – обида нешуточная, местные обычаи я уже знал. Хороша медовуха! Выпил и перевернул ковш – пусть хозяева видят, опустошил до капли.
– Познакомься, Владимир, моя жена Анна. Мы с ней поклонились друг другу.
– Прошу в дом. В коридоре сняли сабли, вошли в большой зал.
Посреди лежала медвежья шкура, на дальней стене висел ковер. Сели за стол.
– Сейчас жена спроворит съестного, погодь маненько, – сказал Семен и достал из стенного шкафа три серебряных чарки.
– Аня, не забудь фряжского вина.
Из кухни вкусно запахло жареным мясом. Семен заговорил вполголоса:
– Анне ни слова, она ничего не знает.
Я понимающе кивнул.
Начали подавать на стол. Чего только не было: стерляжья уха, мясо жареное, курятина, грибочки соленые и прочая, прочая. Натюрморт сей увенчало огромное блюдо со свежими овощами. Моченые яблоки лежали в оловянной тарелке.
– Куда столько? – попробовал я возмутиться.
Бесполезно. Кроме медовухи и пива, подали еще и вино в больших кувшинах с узким горлом.
Чувствую, гулять будем до упора. Нет, надо пить в меру. На всякий случай я попросил отправить работника на княжий двор. Пусть моих гвардейцев предупредит, где меня искать. К нам присоединилась жена хозяина, но посидела недолго – ушла, сославшись на хлопоты по хозяйству.
Мы с Семеном выпили за встречу и налегли на вкусную снедь. Он все порывался крикнуть кухарку, чтобы несла на стол все, что есть в печи, еле угомонил. Широта нашей души не знает границ, у русских, наверное, в крови: гулять так гулять, работать так работать, будто завтра конец света. Меры ни в чем не знаем. Утолив первый голод, я спросил