Бремя империи. Александр Афанасьев
наших предков. Поэтому сегодня я высочайшим указом утвердил программу чрезвычайных мер, предложенную заграничным отделом.
Премьер чуть заметно вздрогнул – на такое быстрое и жесткое решение он не рассчитывал.
– Но что скажут британцы и САСШ? Не воспримут ли они это как агрессию против их суверенных прав?
– Происходящее уже является агрессией против суверенных прав – наших, российских, суверенных прав. Российская империя не содержит бандитов и террористов, не продает им оружие, не натравливает их на соседние государства, не претендует ни на чьи земли. Мы вправе ожидать такого к себе отношения и со стороны других держав. Не забывайте, что положения Берлинского договора[24] по сеттльментам[25] истекают через восемь лет, продление их мы вполне можем поставить под вопрос. Вы помните заслуги Петра Аркадьевича на вашем посту перед государством Российским? – внезапно сменил тему Государь.
– Да, помню… Конечно же…
– Его заслуги велики и неоспоримы. Благодаря ему – именно ему и никому другому – Империя существует до сих пор. Но помнить нужно и другое – мы были на краю пропасти. Мой предшественник, император Николай Второй, своей нерешительностью и боязнью жестких мер едва не погубил страну, собранную десятками поколений наших предков. И это мы тоже должны помнить, Павел Владимирович, хорошо помнить…
Средиземное море
Ночь на 21 мая 1992 года
Пограничный сторожевой корабль «Быстрый» был небольшим, построенным по новому проекту всего пять лет назад. Длина примерно двадцать метров, элегантные обводы корпуса, высокая рубка. Больше всего он походил на одну из частных дорогих яхт, строившихся на южных верфях Империи во множестве, если бы не серо-стальной цвет и Андреевский флаг на флагштоке – от яхты почти не отличить. Еще от яхты он отличался спаренным крупнокалиберным пулеметом на носу. Больше вооружения на нем не было…
Капитан пограничной стражи Головин, вышедший на ночное патрулирование из порта Бейрут, всматривался в непроницаемую мглу, окутывающую рубку, крепко сжимал штурвал. Сегодняшняя ночь была особенно темной – разбойной, – все небо затянуто облаками, качка не слишком сильная, но… неспокойно как-то. Вся надежда на радиолокатор и эхолот, над которыми склонился боцман Деревенько; его лицо, освещаемое зелеными отсветами экранов приборов, было напряженным и сосредоточенным. Нелегко вести корабль в открытом море только по показаниям приборов, да еще и недалеко от береговой черты, где есть немалые шансы сесть на мель. Но капитан знал – пока его боцман у приборов, на мель не сядем и ни с кем не столкнемся…
Почему капитан вышел в ночное патрулирование, он и сам не знал. Предчувствие… Нынешняя ночь была как раз такой, которая нужна контрабандистам. На своих древних азу[26], оснащенных мощными подвесными моторами, они сновали туда-сюда, перевозили контрабанду,
Берлинский мирный договор, ставший основой послевоенного мироустройства, вовсе не был актом о безоговорочной капитуляции, как это может показаться на первый взгляд. Если на земле войска «коалиции пяти» потерпели тяжелое поражение от русских и германских войск, то в море ситуация была другой. В 1922 году великие державы сошлись в клинче, потеряв в морских сражениях по 60–80 % своего флота. Германцам удалось действиями своего подводного флота сильно затруднить сообщение Британии с колониями, но не прервать окончательно. И лишь после героического прорыва русской эскадры к берегам Британии (практически полностью погибшей во время прорыва) и после того, как САСШ намекнули, что зимой на Аляску можно перебраться и по льду, «коалиция пяти» решила, что с нее хватит, и заключила более-менее приемлемый мир. Больше всего потеряла Британская империя (но многое осталось при ней!), САСШ остались при своих, и только Франция как независимое государство перестала существовать. Британцы на переговорах просто ее подставили, по факту она и так была оккупирована Германией, и вопрос о ее освобождении не поставили.
Сеттльмент – территория для проживания иностранных подданных, на которой они живут по законам своей страны, законы страны пребывания на них не распространяются, и даже полиция страны пребывания не имеет права зайти без разрешения в сеттльмент. Право экстерриториальности, короче.
Азу – лодка, издревле используемая на территории Средиземного моря и Персидского залива. Часто использовались контрабандистами для перевозки наркотиков, оснащались мощными подвесными моторами.