Главный приз. Ирина Волчок
чуть ли не у самого его лица. – Это я вас разбудила?
Виктор открыл глаза и даже опешил: ее лицо и вправду было совсем близко. Она стояла, низко склонившись над ним, и пристально вглядывалась мрачными черными глазами в его лицо.
– А как вы узнали, что я проснулся?
Виктор поднял руку, чтобы… чтобы что? Он и сам не знал. Наверное, чтобы хотя бы дотронуться до нее. Надо же убедиться, что это не сон. Но она неторопливо выпрямилась, будто не замечая его движения, повесила полотенце, убрала в сумку мыльницу, стала что-то искать – в общем, занялась делом, совершенно не обратив внимания на его вопрос.
– Вы чаю хотите? – так же негромко и отчетливо спросила Юлия, продолжая тихую возню со своим хозяйством.
– Еще бы, – охотно откликнулся Виктор, с сожалением отмечая тот прискорбный факт, что ее халатик еще более мешковатый, чем показался ему вначале. – Только кто нам его даст? Рано еще. Наверняка проводники дрыхнут без задних ног.
– Леночка не спит. Я ее попросила чай сделать. Наверное, заварила уже. Я сейчас принесу.
– Сама принесет. – Виктору вдруг очень не понравилось, что она уйдет – пусть даже на пару минут. Взрослый человек…
– Вы разве вставать не будете? – спросила Юлия с такой интонацией, будто обращалась к непонятливому ребенку. – Я чай сама принесу. Вам пяти минут хватит?
– Мне пяти секунд хватит, – заявил Виктор, рывком садясь на постели и сбрасывая простыню.
Ему очень захотелось, чтобы она увидела, какая у него красивая фигура, какие тренированные мышцы, какой ровный загар… Но Юлия уже вышла, не оглянувшись. И даже в зеркало на двери не заглянув – он специально следил. Не интересно ей, какая у него фигура. Наверное, ей интересно, какая фигура у мужа… Стоп, Витюша, притормози. А то лоб расшибешь. У нее есть муж. Она – чужая жена. Аргумент? Аргумент. Во всяком случае, до сих пор для него это всегда было аргументом.
Но, черт возьми, почему именно эту девочку понесло замуж за какого-то совершенно постороннего человека?! И чем, черт возьми, этот человек лучше его, Виктора? И, черт возьми, в конце концов, она не выглядит безумно счастливой женой своего проклятого мужа! И, черт возьми, что это за муж, который даже не может жену на вокзал проводить, а посылает своего престарелого брата?
Все это Виктор думал, бреясь в туалете перед тусклым зеркалом, раздражаясь все больше и больше. Два раза даже порезался, и это добавило раздражения, к тому же напор воды в кране был слишком сильным, и Виктор обрызгался с ног до головы, а вода оказалась очень холодной… Одним словом, когда Виктор вернулся в купе, он, кажется, был близок к тому, чтобы высказать все, что думает о ее муже.
В купе было тихо, душисто и уютно. Обе постели убраны, стол застелен желтой льняной салфеткой, а на салфетке – завтрак, сервированный на двоих. И ведь настоящий завтрак, и ведь по-настоящему сервирован! Виктор шлепнулся на свое место, изумленно таращась на две коричневые стеклянные тарелки, на ножи и вилки, на горку оладий в неглубокой