Главный приз. Ирина Волчок
неожиданно перебила его Юлия таким тоном, будто поправляла очевидную ошибку.
– Ну да, я и говорю – почти все…
– Все. Абсолютно все, – тем же тоном тихо сказала она и поднялась. – Вы еще чаю хотите?
– Нет. То есть да…
Виктор растерянно смотрел ей вслед и чувствовал себя не дипломированным специалистом с богатым опытом работы и блестящими перспективами, а тупым первокурсником, которому маститый профессор поставил, так и быть, троечку – исключительно из сочувствия к бедным родителям такого болвана… До чего странная девочка, а? Ну и повадка! Хорошо еще, что она не выгнала его из класса и не потребовала прийти с родителями. Совершенно непонятно, как это они с Катькой вчера общались.
Вернулась Юлия с двумя стаканами чая – опять крепкий и душистый, надо же! Скорее всего, она загипнотизировала проводников… За всю свою переполненную поездками жизнь Виктор не встречал ни одного проводника, который согласился бы заварить нормальный чай даже под дулом пистолета.
– Вы кто? – Кажется, он не удивился бы, если бы она призналась, что работает колдуньей.
– Учительница, – помолчав, ответила Юлия. – Вы не против, если я поработаю, пока мы будем чай пить?
– Как поработаете? Кем? Учительницей?
– Марьей-искусницей, – без улыбки ответила Юлия.
Она вынула из сумки какой-то сверток, развернула его на коленях, и Виктор удивился, увидев начатую вышивку и несколько мотков цветных ниток. Это занятие с ней как-то не вязалось. Как она стоит перед целым классом разболтанных бандитов – этого он тоже представить не мог. Впрочем, если это первоклашки…
– Вы в младших классах преподаете?
– И в младших тоже.
Юлия склонилась над своей вышивкой, неторопливо и вроде даже небрежно делая стежки, временами отрываясь, чтобы сунуть в рот конфету или сделать глоток чаю, а потом опять бралась за иглу, и Виктор вдруг поймал себя на том, что с открытым ртом следит за ее неторопливыми движениями. И правда, было на что посмотреть. И дело даже не в том, что движения были удивительно плавными и точными. Это было похоже на завораживающий танец пламени, если бы пламя могло танцевать так неторопливо. Одно движение незаметно переливалось в другое, все предметы, к которым она протягивала руку, как-то очень послушно и охотно оказывались в ее тоненьких пальцах, а потом бесшумно возвращались на прежнее место и терпеливо ждали своей очереди, и нитки у нее не путались, и стакан о подстаканник ни разу не звякнул, и пакетик с конфетами не зашуршал. Виктор попробовал так же бесшумно вынуть из пакетика орех, но конечно же целлофан тут же поднял такой треск, что он даже поморщился. Как это он раньше не замечал, что производит столько шума любым пустяковым движением?
– А что вы преподаете? Случайно, не рукоделие?
– И рукоделие тоже. – Юлия подняла лицо от работы и внимательно посмотрела на него. – Может быть, вы почитать хотите? У меня есть несколько каких-то журналов. Кажется, свежие.
– Вам