ÐœÐ¾Ñ Ð²Ð¾Ð¹Ð½Ð°. Юрий ÐлекÑеевич Слатов
переключилось на меня. Коля Марков, оторвавшись от тарелки с жареной картошкой, спросил:
– Юр, что, правда в дисбате служил?
– Служил.
– Расскажи!
Ну вот, всё начиналось сначала.
На следующий день, на утреннем разводе, я увидел свою роту в полном составе. Бойцы как бойцы. Чернявые и белоголовые, высокие и маленькие. Худые и… совсем худенькие. Загорелые лица. Обветренные губы. Солдаты.
Меня официально представили перед всем личным составом. В строй я встал уже полноправным офицером отдельного батальона материального обеспечения. При прохождении торжественным маршем перед командиром мы с Колей шли вслед за Климцовым. Благо, что Марчелло хоть и был ниже меня ростом, но не настолько, как ротный. В противном случае картина выглядела бы комично: совсем не высокий командир, за ним – дылда замполит, и опять крепыши-малыши взводные.
Рота уехала разгружаться по частям и складам дивизии, а я пошёл к Омеле принимать дела и должность. Сонный Славка обматерил меня за то, что разбудил:
– Юрка, что, офигел совсем?! Время-то сколько?! Какие дела? Тетрадки с протоколами собраний где-то у старшины в каптёрке валяются.
– Слушай, Слав, а комсомольская организация в роте есть?
– А как же! Веремеев, младший сержант, – секретарь. И комсгруппорги взводов есть. Всё как положено!
– А партийная? – спросил и тут же осёкся: – Нет?
– Уже нет.
– Ну, ладно. Пошёл в роту.
– Иди. Слушай, давай вечером доложим, что, мол, всё в порядке: «Должность сдал, должность принял». Я тогда послезавтра и укачу!
Прекрасно понимая, что документация у Омели запущена и ничего с этим не поделаешь, я предложил ему доложить хоть сейчас. Славка обрадовался:
– Да? Спасибо, брат! Сейчас приведу себя в порядок и зайду за тобой!
Мои предположения подтвердились. В потрёпанных тетрадках царил хаос: протоколы общих и комсомольских собраний были явной отпиской, журнал учёта ротных нарушений закончил свою работу полгода назад, книга индивидуальных бесед с военнослужащими «умерла» ещё раньше. Надо было восстанавливать или начинать всё сначала.
В каптёрку заскочил Омельченко:
– Ну что, Юрок, пойдём к шефу?
– Да. Пошли!
Майор Силин встретил нас ленивым кивком головы:
– Что, рапортовать пришли? Что-то быстро. Фадеев! Неужто всё в порядке? Не поверю, что у Омельченко дела подбиты, документация в норме. А?
Омеля сузил глаза и жёстко ответил:
– Что есть – то и есть! Делать ничего не буду! Можете держать меня тут, сколько положено, но толку не будет!
Было видно, что отношения этих двух людей далеки от идеальных. Замполит батальона встал из-за стола.
– Омельченко! Ты за тоном-то следи! Не борзей окончательно. Кто виноват, что так получилось у тебя? Я, что ли?
– Да?! Никто не виноват?! Мы с Мишкой одни такие, да? А все остальные прям ангелы!
Славка разгорался на глазах.