Доказательство любви. Кортни Милан
лорд Блейкли, – это я – надежный. А она, она…
– Вы, – внезапно перейдя на вы, резко возразил Нед, – вы – холодный и расчетливый. Я знаю мадам Эсмеральду уже целых два года. И за это время она стала для меня семьей, семьей в настоящем смысле этого слова, более чем кто-либо еще. Поэтому будьте добры больше не говорить о ней в таком тоне.
Взгляд Дженни затуманился, а голова поплыла. У нее никогда не было возможности почувствовать, узнать, что такое семья. Все, что она помнила, – так это незабвенный пансион, обучение в котором было оплачено неизвестным благодетелем. Будучи еще совсем маленькой девочкой, Дженни Кибл осознала, что она одна против всего мира. Это и привело ее к занятию такой профессией – твердая уверенность в том, что ей никто и никогда не поможет, а лишь обманет и погубит. Единственным и «честным» выходом представлялось ей лгать всем в ответ.
Однако слова Неда пробудили в ней затаенную тоску, страстное желание несбыточного. Семья представилась ей полной противоположностью той одинокой жизни, которую вела она, жизни, где даже друзья достаются обманом и фальшью.
Но Нед еще не закончил гневную отповедь кузену:
– Ты смотришь на меня как на подобие инструмента, орудия, которым можно воспользоваться, когда тебе удобно. Довольно, я устал от этого. Найди себе жену. Роди своих наследников. Я больше не могу служить для удовлетворения твоих эгоистичных интересов.
Дженни смахнула слезы и снова взглянула на Неда. Его знакомые юные черты стали твердыми как гранит. Она понимала, конечно, что, несмотря на всю эту браваду, он боится старшего брата. Однако мальчик победил свой страх и повел себя как мужчина. Ради нее.
Она не была семьей Неда. Она не была даже его настоящим другом. Невзирая на все, что произошло между ними, она по-прежнему оставалась мошенницей, вытягивающей из него фунты в обмен на фальшивые банальности. А теперь он просит ее еще об одной порции лжи.
Хорошо. Дженни отбросила бесполезные сожаления. Если обман – это все, что у нее есть, она воспользуется им. Однако она спасала жизнь Неда вовсе не ради удобства его высокопоставленного кузена.
Лорд Блейкли негодовал. Едва сдерживаемая ярость, надменное и холодное выражение плотно сомкнутых губ свидетельствовали о том, что для него Нед был всего лишь вещью. Его сиятельство, лорд Блейкли, полагал, что своим интеллектом и происхождением превосходит любого, находящегося в этой комнате, и он заставит их жалкие умишки признать этот несомненный факт.
Значит, он считает себя неизмеримо выше своего двоюродного брата? Хорошо, маркиз пожалеет, что он вообще завел речь о подробностях.
– Нед, вы недавно получили приглашение на бал, не правда ли?
Он приподнял бровь.
– Да, это так.
– А что это за бал?
– Очередное дурацкое скопление входящих и выходящих людей, полагаю. У меня нет ни малейшего желания туда ехать.
Событие предполагало быть многообещающим. Вне всяких сомнений, на нем обязательно будет присутствовать множество юных леди. Дженни почти почувствовала сладкий вкус мести на кончике языка.
– Вы пойдете на этот бал, –