Неспящие. Чарли Хьюстон
– старушка может окочуриться, – сказал он и потер затылок. – Самое плохое, если она протянет еще полгода. Господи боже. Я все понял. Как только перестану спать, тут же пущу себе пулю в лоб. Как только пойму, что у меня эта зараза, все, до свидания. Мать моей жены, она дала нам деньги, чтобы мы выложили наличными за наш первый дом. Как узнала, что ее дочь собралась замуж за негра, тут же села читать автобиографию Малкольма Икса[2]. То есть я хочу сказать, фигня все это, но все-таки я оценил внимание. А теперь что? Смотреть на нее, смотреть, как она гниет у тебя на глазах? Я думал, может, уговорить жену и пустить ей пулю в голову. Богом клянусь, она мне бы спасибо сказала. Вот черт, что тут еще?
Спецназовец в индивидуальной бронезащите, кевларовом шлеме с визором, с лентой 5,56-миллиметровых патронов к ручному пулемету М-249, который он держал в руках, знаком велел им подъехать к обочине.
Хаундз высунул голову в окно:
– Какого черта? У нас тут преступник.
Спецназовец подошел, упер приклад в бедро и снял шлем.
– Спокойно, я как раз собирался пропустить вас без очереди. Проезжайте сюда, сбоку.
Он показал на окаймленную спиралями колючей проволоки пустую полосу дороги, которую держали свободной для военного и аварийно-спасательного транспорта.
Хаундз кивнул:
– Спасибо, солдат, извини, погорячился. Просто какое-то начальство вставило нашему капитану по самое не балуй, и мы весь день гонялись за каким-то гребаным дилером.
Спецназовец положил шлем на крышу машины и посмотрел на Парка, сидевшего на заднем сиденье:
– «Дрема»?
Хаундз хмыкнул:
– Ага, как бы не так. Занимаемся каким-то дерьмом, когда полно настоящей работы для полицейских. Он продает всякую клубную муть.
Спецназовец провел ладонью по бобрику, и мелкие капли пота попали в галогенное сияние прожекторов, освещавших блокпост.
– Стимуляторов нет? Я с ног валюсь.
Клейнер показал оставшийся флакон и пакетик:
– Демерол и ксанакс.
Спецназовец протянул руку:
– Отсыпь-ка мне ксанакса. Может, поможет не пристрелить парочку мексикашек.
Клейнер высыпал несколько таблеток в раскрытую ладонь.
– Что за столпотворение?
Спецназовец бросил в рот две таблетки и стал жевать, а другие сунул в подсумок на ремне.
«Авенидас» хоронят одного из своих предводителей. Этот тип на днях завел свою «импалу», а она под ним взорвалась. Чертовы психопаты из Сайпрус-парка. В общем, похоронный кортеж собирается сегодня к полуночи, они намереваются проехать прямо по дорожкам через Сайпрус-парк и дальше до Форест-Лон. Типа показать всем, только не знаю что.
Хаундз показал на восток:
– Еще чего. Скажите им, черта с два. Блокируйте улицы.
Спецназовец кивнул:
– Вы откуда?
Хаундз снял солнечные очки.
– Западное управление, Голливуд. Есть что сказать?
Спецназовец поднял руку.
– Нечего, полиция есть полиция. Но у нас сейчас договор с «Авенидас». Они занимаются охраной района
Малкольм Икс (1925–1965) – американский борец за права чернокожих.