Утерянные победы. Эрих фон Манштейн
исход войны. Имея против себя, по меньшей мере, 100 дивизий, которыми располагал противник еще в 1939 г., подобным образом нельзя было добиться решающего успеха. Даже если бы противник выделил для обороны линии Мажино крупные силы, он всегда мог бы оставить в качестве оперативного резерва 40–60 дивизий, которых было бы достаточно для того, чтобы вскоре остановить войска, прорвавшиеся через линию укреплений даже на широком фронте. Можно было прогнозировать, что в этом случае боевые действия приняли бы форму затяжной позиционной войны без преимущества той или другой стороны. Подобную цель перед собой немецкое командование ставить не могло.
Естественно, нельзя было предполагать, чтобы генерал-полковник фон Браухич и его начальник Генштаба собирались на продолжительный срок ограничиться исключительно оборонительными действиями. По-видимому, они все же надеялись на то, что с западными державами будет заключено соглашение или же, что последние сами перейдут в наступление. В первом случае принятие решения находилось вне сферы их компетенции. Надежда же на наступление западных держав была призрачной, что и подтвердилось в скором времени. В действительности обстановка складывалась так, что с военной точки зрения весна 1940 г. была, пожалуй, одновременно и самым ранним, и самым поздним сроком, когда для вермахта сохранялась возможность успешного развития наступления на Западе.
Гитлеру, по словам Грейнера, правда, не была представлена записка генерала фон Штюльпнагеля, однако он, безусловно, должен был быть в курсе, что ОКХ намерено продолжать придерживаться на Западе оборонительного характера военных действий. Таким образом, вместо своевременного обмена мнениями по вопросу о дальнейшем ведении войны, который должен был состояться не позже середины сентября, Гитлер поставил главнокомандующего сухопутными войсками своим решением от 27 сентября и последовавшей за ним директивой ОКВ от 9 октября перед fait accompli[93]. Без предварительных консультаций с главнокомандующим сухопутными войсками он отдал при этом не только приказ о переходе к наступательным действиям на Западе, но и решил одновременно вопрос о том, когда и каким образом будет осуществляться наступление, т. е. принял решение по вопросам, которые он никоим образом не должен был разрешать безучастия главнокомандующего сухопутными войсками.
Гитлер требовал начать наступление как можно раньше, во всяком случае, еще осенью 1939 г. Вначале он, по словам генерала фон Лоссберга, назначил срок – 15 октября. Этот срок, даже если бы он был достаточным для переброски войск по существующим коммуникациям, должен был исходить из той предпосылки, что танковые соединения и авиация должны были начать перебрасываться из Польши не позже дня окончания сражения на Бзуре, что само по себе было возможным. Далее, Гитлер заранее установил, как должна была осуществляться наступательная операция: в обход линии Мажино, через Бельгию и Голландию.
Главнокомандующему сухопутными войсками
Совершившимся фактом (франц.). –