Аферист Его Высочества. Евгений Сухов
сделались врагами. Потому как друг, отказавший в помощи, не просто чужой человек, он становится врагом. Именно так думал Павел Иванович Давыдовский, топающий по набережной Лиговского канала неизвестно куда.
После такого разговора ноги топают в одном им известном направлении, голова бывает занята мыслями о состоявшемся разговоре с обидчиком. Потом вы вдруг приходите в себя и обнаруживаете, что стоите посередь какой-нибудь площади. Ноги гудят, голова тяжелая, и вы не знаете, что делать далее и куда идти.
С Давыдовским случилось несколько иначе. Вначале его понесло по Лиговке просто прочь от дома этого мерзавца Плеханова, отказавшегося помочь ему собрать сведения про великого князя Михаила Николаевича. А ведь что он, Давыдовский, попросил у этого отступника? Принять участие в какой-нибудь хитроумной махинации? Нет. Быть наводчиком в новом деле? Тоже нет. Может, Павел Иванович попросил у него околпачить подвыпившего купчика? Увольте, господа! А-а, Давыдовский, верно, велел Плеханову продать тупому кабатчику дворового пса, выдав его за какого-нибудь бернского зенненхунда или чепрачного бладхаунда? Да ничего подобного! Павел Иванович только и всего, что попросил бывшего «валета» побольше разузнать про Его Императорское Высочество Михаила Николаевича. Не бросить в него бомбу, не стрельнуть в живот из револьвера – только собрать кое-какие сведения. И получил от ворот поворот!
Вначале Давыдовский даже не сообразил, что ему отказывают. И повторил свой вопрос:
– Мне и надо всего-то, что знать его слабые стороны. Ты в Сенате, как-никак, служишь, и сам небось кое-что про Его Высочество знаешь. А потом, поспрашивай у своих сослуживцев, знакомых. Надо полагать, кто-нибудь что-нибудь да знает…
– Не могу, – ответил гадский отступник. И прибавил: – Не могу и не желаю в этом участвовать.
– Да в чем участвовать-то? – недоуменно спросил Павел Иванович.
– В вашей афере против великого князя. Я теперь – законопослушный гражданин, а ввязываться в ваши сомнительные предприятия мне нет никакого резону.
Вот после этих слов у Давыдовского и открылись глаза. И он понял, кто сейчас находится перед ним. И имя ему – отступник и мерзавец, а еще – враг на веки вечные…
– А домик этот, – Павел Иванович окинул взглядом стены гостиной залы, – он что, твой собственный?
– Собственный, – не без гордости ответил Плеханов, довольный, что разговор перешел в иное русло.
– Видать, дорого стоит? – простецки спросил Давыдовский, глядя поверх головы отступника.
– Разумеется, – подтвердил мерзавец.
– И что? – вперил в Константина Валентиновича прокурорский взгляд «граф» Давыдовский. – Ты хочешь сказать, что приобрел его на свое мизерное жалованье?
– Я копил-с…
– Что-о-о?
– Я копил и во многом себе отказывал, – неубедительно произнес мерзавец и отступник.
– Копи-ил он, – язвительно перебил Плеханова Павел Иванович. –