...Это не сон! (сборник). Рабиндранат Тагор
я ее не отдам!
– Если так, тетя, то все улажено. Ма, – обратился он к Раджлокхи, – моя свадьба с Ашей дело решенное! Женщин-родственниц у меня нет, поэтому мне придется забыть о приличии и самому сообщить вам об этом.
– Ну что же, Бихари, – сказала Раджлокхи, – я очень рада. Девушка – настоящая Лакшми, она достойна тебя. Только смотри больше не отказывайся от нее!
– Зачем же? Мохим сам нашел мне невесту.
Препятствия на пути к задуманной женитьбе лишь подзадорили Мохендро. Рассердившись и на мать и на тетку, он ушел в студенческое общежитие.
Раджлокхи с плачем прибежала к Аннапурне.
– Сестра, сестра, – говорила она, – Мохендро обиделся и ушел из дома, – верни мне его!
– Потерпи, диди,[11] – успокаивала ее Аннапурна. – Пройдет несколько дней, и от его обиды следа не останется, сам вернется.
– Ты не знаешь Мохима, – причитала Раджлокхи. – Он не успокоится, пока не получит то, чего хочет. Ничего, видно, не поделаешь. Придется твою племянницу…
– Это невозможно, диди, – прервала ее Аннапурна, – уже все решено. Она будет женой Бихари.
– Еще можно все изменить, позови Бихари.
– Сынок, – сказала она, когда Бихари пришел, – я сама найду тебе хорошую невесту, а эту девушку ты оставь: она не для тебя.
– Нет, ма, все решено окончательно, – проговорил юноша.
Тогда Раджлокхи снова обратилась к Аннапурне:
– Припадаю к твоим стопам, уговори Бихари. Ты одна можешь это сделать.
– У меня язык не поворачивается просить тебя, Бихари, – проговорила Аннапурна. – Но что поделаешь! Я была бы очень счастлива, если бы именно ты женился на Аше, но видишь сам…
– Я все понял, тетя. Будет так, как ты скажешь. Но впредь никогда больше не уговаривай меня жениться. – С этими словами Бихари вышел.
Глаза Аннапурны наполнились слезами, она поспешно смахнула их, боясь, что это навлечет беду на Мохендро, снова и снова бедная женщина твердила себе: «Что ни делается, все к лучшему».
Так, в мелких тайных схватках между Раджлокхи, Аннапурной и Мохендро незаметно подошел день свадьбы. В доме зажгли яркие лампы, нежно запели флейты. Угощения было вдоволь.
Аша, стройная и нарядная, с личиком стыдливым и восхищенным, вступила в свою новую семью. Не предчувствовало ее замиравшее от счастья юное сердце, что в этом гнездышке могут быть шипы. Наоборот, радостная уверенность в том, что теперь она будет всегда рядом с заменившей ей мать Аннапурной, отогнала прочь все опасения и страхи.
После свадьбы Раджлокхи позвала к себе Мохендро.
– Я думаю, – сказала она, – твоей жене пока лучше пожить у дяди.
– Почему? – спросил Мохендро.
– Скоро экзамены, а ты будешь отвлекаться.
– Я не ребенок, ма. И сам знаю, что лучше для меня, а что хуже.
– Так ведь это ненадолго, сынок, всего на год.
– Были бы у нее родители, тогда другое дело, но я не могу оставлять Ашу в доме дяди.
– Горе мне! Но что поделаешь! – воскликнула Раджлокхи, словно обращаясь