Удар на опережение. Максим Шахов
к решетке.
– Я сказал: молчать! Что-то неясно?
В этот момент дверь автозака распахнулась. Возникший в проеме командир конвоя спросил:
– Что за крик, Никитенко?
– Да арестанты страх потеряли! Разговаривают тут!
– Давай их на выход. Сейчас по стаканам распихаем, там пусть и говорят.
– Есть! – Развернувшись к двери отделения, конвойный вынул из кармана ключ и сунул его в замочную скважину. – По команде по одному на выход! Ты, пошел! Быстро!
Конвойный указал на Богданова. Тот поднялся и, вынырнув из отделения, со скованными за спиной руками быстро прошел к распахнутой двери автозака. Конвойный сопроводил его, ухватив за предплечье.
– Давай! Не боись! – прикрикнул он, когда Богданов притормозил перед проемом.
Полковник встал ногой на ступеньку, и его тут же принял стоявший внизу второй конвойный.
– Вперед! – скомандовал начальник конвоя.
Оставшийся внутри конвойный ждал, пока его коллеги заведут в здание суда первого арестанта и вернутся за вторым. Логинов спокойно смотрел на него через приоткрытую дверцу. Его вынужденное заключение подходило к концу. И он невольно подумал, что первым делом, как только сможет, примет душ, чтобы смыть с себя грязь и запахи тюрьмы…
В этот самый миг все и началось. Что именно, Логинов сразу и не понял. И дело тут было вовсе не в его расслабленном состоянии, а в том, что в первый момент он просто увидел, как ждущий коллег в автозаке конвойный слегка дернул головой и повернул ее влево. В принципе, это движение могло означать что угодно – от застарелого хронического прострела шеи до укуса зловредной тюремной блохи.
Однако в следующий миг снаружи кто-то заорал не своим голосом:
– Черт, ложи… – и вдруг умолк, словно захлебнувшись.
Конвойный в тот же миг отпрыгнул в угол автозака и ухватился рукой за кобуру. Его лицо было белее мела. Вот тут-то Логинов и сообразил, что на улице происходит нечто страшное.
Он вскочил. С улицы тем временем донесся еще один вскрик. Одновременно с ним кто-то упал, и кто-то куда-то прыгнул. А еще громко хлопнула какая-то дверь, а автозак заметно качнулся.
Отскочивший же в угол конвойный, уловив за решеткой движение Виктора, резко повернулся. Он был напуган до такой степени, что даже не смог толком вскрикнуть.
– Сиде… – по-петушиному вырвалось у него из горла.
Однако Логинов действовал уже на инстинктах. Поскольку дверь отделения была приоткрыта, он мгновенно ударил по ней ногой. Дверь отлетела в сторону. Конвойного она не задела, однако открыла Логинову путь. Он выскочил в предбанник автозака. Конвойный, выхватив пистолет, нацелил его на Виктора, одновременно метнувшись вдоль передней стенки к наружной двери автозака. Судя по всему, он вообще потерял голову от страха. Виктор, не выбивая пистолет, поскольку тот стоял на предохранителе, с шагом вперед нанес конвойному прямой удар пяткой в корпус. Конвойный с грохотом ударился спиной и затылком о переднюю стенку и съехал на пол тряпичной куклой.