Белоручка. Александр Субботин
рейды и облавы с собаками, натасканными на поиск запрещённых веществ. Ну а последними растворились сомнительные музыкальные исполнители. Кстати, растворились они не только в Рошинске (хотя тут понятно почему: какой интерес устраивать концерты без наркотиков?), но и по всей стране. Очевидно, у народа изменились музыкальные вкусы. Оставшись без источников дохода и не будучи в силах содержать недвижимость, тогдашний владелец дома был сильно опечален и передал свою собственность в дар городу. Хотя знающие люди поговаривали, что не по доброй воле и не в дар, а её просто забрали за долги, но кто теперь вспомнит?
Губернская администрация, оказавшись вдруг владельцем Дома пролетариата, пришла в замешательство и долгое время не знала, как использовать этот актив. Сперва там проходили небольшие концерты для служащих, поводом для которых был или День города, или День работника жилищно-коммунального хозяйства, или другой знаменательный день, и главным гвоздём программы там являлись вокальные номера «для тех, кому за». Но вскоре к служащим губернской администрации примкнули работники государственных предприятий, школ, больниц и прочих учреждений, у которых не было своих зданий, но которым тоже хотелось провести культмассовое мероприятие. Особенно в знаменательные дни. Здесь выступали гастролирующие артисты средней руки, устраивали свои выставки филателисты и проводили конкурсы любители кошек и прочей домашней живности. Таким образом, Дом пролетариата вновь стал патриархальным культурным центром. Правда, в этот раз дому решили не давать никакого названия, а просто оставили адрес: Театральная, д. 2. В свободное же от концертов и других увеселительных мероприятий (вроде балов местного кадетского училища) время Дом пролетариата простаивал в бездействии, и лишь иногда в нём проводились выездные совещания, для чего здесь был приспособлен один из залов, отремонтированный, как и всё в этом здании, после предыдущего хозяина.
Зал для совещаний, в которым господином Капризовым и была назначена встреча с необходимыми ему людьми, представлял собой довольно уютную комнату с тремя большими окнами, красным синтетическим ковром, прямоугольным столом и экраном для проектора на стене. К залу примыкал небольшой кабинет для организаторов встречи, где они могли подготовиться к мероприятию, для чего там имелась разнообразная оргтехника, шкафы, всякая мелочь вроде прозрачных пластмассовых подставок под имена и сам проектор, который надёжно прятали после каждой презентации.
Когда господин Капризов с Меркуловым вошли в Дом пролетариата, никого из приглашённых ещё не было. До начала оставалось тридцать минут, и этого времени хватило ровно на то, чтобы всё окончательно организовать.
Меркулов расставил на столе таблички с именами, согласно им разложил папки, принёс воду, и всё сделал, надо отметить, очень ловко и быстро.
Господин Капризов же налил