Артуа. Ученик ученика. Владимир Корн
за женщину, вероятно за свою маму. У мальчишки в руке появился нож с длинным, сантиметров тридцать, лезвием. Сама женщина вооружилась топором на длинной ручке. А чего еще я хотел? Достаточно было просто на меня поглядеть. Голый, в куске шкуры, обернутой вокруг не очень могучих чресл. С добытой рыбой в одной руке и длинной палкой в другой. Ах да, не стоит забывать еще и о всклокоченной шевелюре и недельной щетине.
Они настороженно молчали. Я тоже ничего не говорил и продолжал топтаться на месте. Пусть немного привыкнут к моему виду. Вроде люди как люди, женщина так вообще очень даже ничего выглядит. Немного подождав, я решил сам проявить инициативу.
Указав на рыбу, я постарался объяснить жестами: две штуки вам, а оставшуюся можно было бы испечь в очаге для меня. Они явно поняли, это заметно, но в их поведении ничего не изменилось. Тогда я начал рассказывать о своих вымышленных невзгодах, сопровождая легенду жестами.
Я плыл на корабле. Потом был жестокий шторм, и меня смыло за борт. Чтобы не утонуть, мне пришлось остаться без одежды, которая только сковывала движения в воде и тянула ко дну. В процессе объяснений я даже снял мнимые часы с левой руки, успев при этом подумать, что на дворе явное Средневековье, и мой жест может быть для них непонятен. Но потом успокоил себя тем, что часы примут за массивный золотой браслет, который отягощал мою руку, мешая загребать. Значит, они подумают, что до этого я был человеком состоятельным и меня нельзя прогнать вот так сразу, не позволив даже воспользоваться огнем их очага.
А шторм действительно был, и случился он перед самым моим прибытием. Даже человек, ни разу не бывавший на море, сразу смог бы понять это по длинным спутанным водорослям, выброшенным волнами на берег, и по мелким рыбешкам, валяющимся у самой воды.
Всю свою пантомиму я сопровождал рассказом, стараясь говорить убедительно. Ясно, что они не поймут, но уж интонации-то не зависят от знания языка. Если, конечно, они здесь не свистят по-птичьи или, к примеру, не являются телепатами, понимающими друг друга без слов. Вот тогда мне точно придется несладко – мои мысли были слишком вольными, больно уж фигурка у женщины была хороша.
Но нет, видимо, они ничем от обычных людей не отличались.
Женщина что-то сказала мальчишке. Тот переспросил ее с недовольным видом, но все же подчинился и пошел в дом, напоследок окинув меня не самым дружелюбным взором. Голос у незнакомки оказался вполне мелодичным, да и язык не был похож ни на карканье, ни на вой. Обычный такой язык, немного певучий, только вот совсем непонятный.
Женщина отвлеклась на мгновение, посмотрев куда-то в сторону, и я успел показать выглядывающей из-за ее юбки малышке язык. Девочка мгновенно спряталась за маму, но в следующий миг показалась снова и скорчила мне милую рожицу. Еще она оттянула пальцами оба уха. «Черт, совсем как наши дети», – подумал я и не смог сдержать улыбку. Мама обнаружила смешные кривляния девочки и быстро перевела взгляд на меня. Это было так неожиданно, что я даже не успел снова напустить на себя серьезный