Навеки. Джоанна Линдсей
она вышла за него замуж до публикации книги. Но девушка по той или иной причине все откладывала свадьбу. Если бы Розалин верила в сверхъестественное, то решила бы, что в те дни ее поведением руководила какая-то крестная-фея из известной сказки, которая уберегла ее от еще большей ошибки.
В итоге возмущенная Розалин, конечно, подала на Бэрри в суд – и едва не потеряла из-за этого работу, потому что декан настоятельно рекомендовал ей отказаться от своих обвинений. Дело девушка проиграла, поскольку ее посчитали озлобленной отвергнутой стервой, готовой на все, чтобы отомстить своему бывшему возлюбленному. Таким образом, Бэрри теперь пожинал плоды ее трудов, зато Розалин извлекла для себя ценный урок – никогда нельзя доверять мужчинам.
Все это случилось полгода назад, и с тех пор она серьезно подумывала о том, чтобы оставить свою должность в колледже Уэстерли и переехать куда-нибудь в другое место. Розалин не желала жить даже в одном штате с Бэрри Хортоном, не говоря уже об одном кампусе, где им обязательно придется часто пересекаться и где он не оставит ее в покое со своими гнусными шуточками вроде той, что устроил вчера.
Розалин собиралась принять окончательное решение этим летом, во время своей ежегодной поездки в Англию, в Кавено-коттедж – дом, доставшийся ей в наследство от бабушки пять лет тому назад. Именно там она написала большую часть своих научных исследований и там же впервые услышала о Проклятье Бладдринкера.
Сейчас, открывая крышку футляра, девушка испытывала то же нетерпеливое возбуждение, что и вчера вечером. Но теперь к нему примешивалось что-то еще. И как раз это «что-то» заставило ее предупредить подругу на всякий случай:
– Смотреть смотри, но руками не трогай.
Гейл рассмеялась.
– Ох, Рози, ты говоришь так, будто речь идет о твоем мужчине.
– Ну, это тебе лучше знать, – фыркнула Розалин.
Она сама не понимала, зачем произнесла эти слова, от которых веяло какими-то собственническими устремлениями, чего за ней прежде не замечалось, – все это вышло машинально. Да, она гордилась своей коллекцией, но никогда не старалась ревностно прятать ее от других.
Поэтому Розалин быстро добавила, стараясь как-то загладить неловкость:
– Этот экземпляр очень древний, и я боюсь даже держать его на открытом воздухе, не то что брать в руки. Глупо, конечно, я понимаю, – этому мечу столько лет, и при этом он отлично сохранился. Но я все равно буду беспокоиться, пока он не окажется под стеклом в моей коллекции в полной безопасности от вредных воздействий.
– Я не виню тебя. Такое смертоносное оружие определенно нуждается в твоей опеке. – Гейл сказала это с очень серьезным видом, но через секунду они обе расхохотались. – Слушай, а он действительно очень красив, этот меч, так и тянет его потрогать. Закрывай крышку скорее, а то я за себя не ручаюсь!
Гейл, разумеется, дразнила ее, но Розалин тем не менее действительно быстро