Имена. Часть первая. Лилия Шевченко
жить после этого?! Как здороваться с ними за руку?! Браться после них за дверные ручки?! Как?! – терзалась женщина.
Звездина, как ни старалась, никогда не могла этого понять, а тем более простить всё это мужчинам.
Звездина Ивановна, уже только за одно, это, простила Эросу Купидоновичу и всех его непутёвых жён, и всех его клиенток, этих припадошных баб, и всех его сыкливых собак и все его ей непомерные долги, накопившиеся за годы. Она кормила, поила, убирала, носила и тащила в дом всё, включая клиентов. Она, сама лично отыскивала их во всевозможных местах и заведениях.
Учитывая специфичность профессорских консультаций, это было и – эх, как не просто. Но куда ей было деваться, ведь без неё профессор никогда бы не выжил. А она никогда бы не увидела от него расплаты всё увеличивающихся ей долгов!
Эрос предстал, пред ясны очи Звездины умывшимся, причесавшимся и вполголоса напевающим свой любимый фашистский марш «Дольче зольдатен, унтер официрен».
– Фу-у-у! Вы опять взялись за старое, хвашист проклятый? Зашибу счас, сволочь немецкую! – гневно вскричала Звездина, не выдержав пыток фашизмом. Она всегда была истинным ленинцем, преданным идеям коммунизма.
– Не немецкая сволочь, а фашистская. И это абсолютно разные вещи, которые прошу не путать. А этот вальс, пардон, марш, он шикарен и я не подумаю отказываться от него.
– Счас, как дам вам тряпкой по лысине, а ну, марш вальсом на работу, – размашистыми движениями с мокрой тряпкой в руках она стала, как истинный коммунист-антифашист загонять профессора на работу в его кабинет.
А он не сильно-то и сопротивлялся, уклоняясь от взмахов мокрого полотенца, пританцовывая и напевая всё тот же марш, он ужом проскользнул в «консультационную». Через мгновение он выглянул оттуда со словами:
– И всё-таки для работы нужен марш, Звездина!
И захлопнул дверь.
После двухчасового жаркого спора о цене вопроса в сорок копеек минута, цена была снижена до 39 копеек за минуту. Сама консультация продлилась 6 минут 27 секунд, не набрав семь минут. Эрос, как истинный джентльмен уступил дамам эти 27 секунд без оплаты в обмен на привод к нему еще двух клиенток не менее, чем на полчаса каждая консультация. На том и уговорились.
Честным, усердным трудом, заработанные академиком, два рубля тридцать четыре копейки были тут же отобраны Звездиной. В этот раз ей не пришлось, ни душить, ни выламывать профессорских рук, он все деньги сразу же отдал ей сам и добровольно. Потому что сегодня он был очень радостен и доволен жизнью.
Он был счастлив, сопутствующей, ему весь сегодняшний день, большой удаче, в виде таких «жирных» клиентов.
Он чувствовал, что и это еще не всё. Ниточка потянется, и клубочек прикатится и приведет его в денежный Клондайк, где он наконец-то забьётся в приятных конвульсиях «золотой лихорадки».
И он, вполне разбогатев, сможет наконец-то выгнать из своего дома эту наглую домработницу,