По следам предков. Елена Александровна Асеева
таким как сейчас…
– Миша, тебе лучше было не подниматься, – достаточно веско сказал Пранузов и той фразой сразу вывел Турского из состояния вневременности, возвратив его в нынешний момент. Мелкий, будто бисерный дождь сегодня лил с самого утра, но еще больше он принялся кропить сейчас, потому Михаил Андреевич пожалел, что не надел плащ-накидку. Серый, разрозненный или точно клокастый туман окутывал не только ближайший склон, в котором торчала тарелка, но и сохранившиеся на нем не высокие сосенки. Само небо смотрелось почти сизо-синим, а плотные клубящиеся тучи на нем, кажется, умудрились ухватиться за верхушки тех деревьев, что росли в долине, запутавшись в их ветвях и даже хвоинках. Особую пасмурность этому дню придавал мелкий дождь, с каждой секундой увеличивающий быстроту собственного полета, вскоре предполагающий перейти и вовсе в дряпню. С морозным привкусом, капли падая на деревянный помост, взъерошивали и сами небольшие лужицы на нем и точно пробивали схваченную тончайшим, как пелена льдом их кромку.
– Со мной все хорошо, Григорий, – наконец отозвался остановившийся перед деревянным помостом, ведущим наверх к тарелке, Турский, не столько обращая внимание на нагнавшего его сзади капитана, видимо вышедшего из медицинской палатки, сколько подняв голову и оглядывая НЛО в пепельной пасмурности и каплях падающего на его обшивку дождя точно переливающегося серебром. Несмотря на дождь возле тарелки находились не только Ноженко, Кравчик, но и Максимов. Сегодня они были все в офицерских плащ-накидках, скрывающих как одежду, так и головные уборы, потому майор КГБ не сразу понял, кто из них, где остановился. Однако когда ближайший к нему член группы обернулся, оказавшись, Дмитрий Анисимовичем, сообразил, что два других товарища находятся почти возле объекта, чего раньше не разрешалось делать.
– Это значит, тарелка больше не опасна, и на ее обшивке нет статического электричества? – догадливо дыхнул Турский вопрос и перевел взгляд на лицо Ноженко, чью кожу все-таки усеяли мельчайшие капли дождя.
– Определенно, ты, Михаил стал необходимым в таком случае токосъемником и теперь к объекту можно не только подходить, но и более близко его изучать, – отозвался Кравчик. И, хотя он не повернулся, майор КГБ однозначно понял, что тот стоит как раз на том месте, где этой ночью и произошел его контакт с объектом.
– Как ты себя чувствуешь, Миша? – спросил Дмитрий Анисимович, все еще мягко улыбаясь и с тем заложив на гладко выбритом с острым кончиком подбородке очередную продольную морщинку.
– Ох, да я уже сообщил Григорию, что со мной все хорошо, зачем по сотни раз переспрашивать, – недовольно проронил Турский и качнул не менее раздраженно головой так, что скопившиеся на козырьке фуражки дождевые капли, схлынули ему на нос, зацепившись парочкой прямо за самый его кончик.
– Если бы мы, Миша, – опять и явственно фамильярничая, сказал Пранузов, – не знали о твоем