Избранное дитя, или Любовь всей ее жизни. Филиппа Грегори
ходила под дамским седлом, и нет причин не учиться тебе тоже скакать на ней, моя дорогая. Будешь учиться одновременно с Ричардом.
– У Джулии нет амазонки, – твердо заявил Ричард, пытаясь скормить Шехеразаде пару зеленых яблок из нашего сада. Но он явно старался держаться подальше от нее. – Мама Джулии ни за что не позволит ей скакать без амазонки.
– Жаль, – проговорил дедушка. – Но я думаю, мы найдем какой-нибудь выход из положения.
Ричард бросил на меня взгляд. Только один взгляд.
– Нет, – с сожалением произнесла я. – Спасибо, не надо, дедушка.
Больше я ничего не могла выговорить. Дедушка с удивлением поднял бровь при моем странном отказе от его предложения, обернулся к лошади и стал придерживать ее чудную голову, когда Ричард садился на нее.
– Какова она? – прокричал он, отпустив лошадь.
Шехеразада медленно направилась к конюшне, а Ричард пригнулся, судорожно вцепившись в ее гриву.
– Великолепна, – ответил Ричард, но лицо его побледнело.
Тут дедушка бросил взгляд на часы в конюшне и заторопился.
– Достанется мне от вашей мамы, – сокрушенно заметил он. – Денч, пожалуйста, заложи маленькую коляску и доставь этих молодых людей домой. Если они вернутся домой после того, как стемнеет, Селия оторвет мне голову.
Денч без церемоний ссадил Ричарда на землю и повел Шехеразаду в конюшню. Я невольно последовала за ним, чтобы еще побыть с лошадью.
– А вы когда же будете учиться, мисс Джулия? – спросил меня Денч, следя за выражением моего лица, когда я давала сено лошади.
– После того, как научится Ричард, – ответила я, понимая, что Ричард хочет иметь свою собственную лошадь.
И я также знала, что уступи я ему в этом, и у меня не будет более преданного друга, чем он. Мы всегда делились нашими игрушками, и если я быстро возвращала их и уступала свою очередь Ричарду, то мы никогда не ссорились. Он разрешит мне сколько угодно скакать на Шехеразаде, когда поймет, что она принадлежит только ему и я не претендую на нее.
– Мастер Ричард любит быть всегда первым, а? – Денч бросил на меня внимательный взгляд. – А вы не возражаете, мисс Джулия?
– О нет! – Я даже улыбнулась при этой мысли. – Я очень хочу, чтобы Ричард научился ездить верхом.
Денч пробормотал что-то себе под нос и вывел коляску из конюшни. Мы с Ричардом уселись поудобнее, и дедушка помахал нам на прощание сигарой.
– До завтра, мои дорогие! – весело попрощался он. – И передайте вашей матушке мои извинения.
Нам не потребовалось ни в чем признаваться. Мама сразу догадалась, где мы, и сидела в торжественном одиночестве за ужином. Когда мы, крадучись, вошли в обеденную комнату, она даже не подняла на нас глаз.
– Вы можете поужинать на кухне, – холодно сказала она. – Дети, которые ведут себя как конюхи, вполне достойны есть на кухне.
Что мы могли на это возразить? Я присела и приготовилась выйти из комнаты, но Ричард шагнул вперед и положил около маминой тарелки