Избранное дитя, или Любовь всей ее жизни. Филиппа Грегори
я проснулась и открыла глаза. Мою комнату заливал яркий солнечный свет. Тени на полу говорили мне, что я спала всего несколько минут. Я протянула руку и потрогала тарелку с супом, она все еще была теплой. Я вспомнила о Ричарде и захотела встать и пойти узнать, нашли ли его, но моя голова кружилась, я легла обратно и провалилась в крепкий сон.
В этот раз я спала до самого полудня и пропустила возвращение Ричарда домой. Его нашел и доставил в Экр Денч, уложив в коляску и ведя лошадь на поводу. У Ричарда были сломаны ключица и левая рука, и Денч разорвал свою рубашку, чтобы наложить временную повязку. Мама, узнав о происшедшем, прислала в Экр карету Хаверингов, и Нед с одним из сыновей мельника положили Ричарда на коврик и подняли в карету. Он не испытывал никакой боли, так как Денч дал ему лауданума. Лекарство нашлось у миссис Грин, она берегла его уже много лет и даже не соглашалась продать, чтобы купить еды, а теперь отдала его просто так.
Дома Ричарда уложили в постель и послали в Мидхерст за хирургом. Прибыв, он туго забинтовал руку и ключицу и похвалил повязку, сделанную Денчем. Ричарду он велел оставаться в постели по крайней мере неделю.
Эти дни мы провели с моим кузеном в мире и согласии. Некоторое время у него была лихорадка, и я сидела с ним, протирала его лоб губкой, смоченной в уксусе с водой, и читала ему вслух, чтобы развлечь его. На четвертый день ему стало лучше, и он смог спросить меня, что все-таки произошло. Я рассказала ему о миссис Грин, о Неде Смите, о решении Денча послать меня за людьми в деревню.
– Как же ты добралась до Экра? – поинтересовался Ричард.
Он лежал на спине такой бледный, что его веснушки казались пятнышками шоколада на белой коже, и не смотрел на меня.
– Верхом, – ответила я и тут же почувствовала, как мое сердце покатилось куда-то вниз.
Я испугалась, что скакала на лошади Ричарда без его разрешения. Я ничего не могла сказать о настроении Ричарда, поскольку он не поднимал на меня глаз и мне видны были только его темные ресницы.
– Денч велел мне взять Шехеразаду и скакать в деревню, пока он ищет тебя в лесу. Это был единственный выход, Ричард.
Он по-прежнему не поднимал глаз.
– Денч велел тебе взять мою лошадь, – тихо повторил он. – Но, Джулия… – тут он опять помолчал, – ты же не умеешь ездить верхом.
– Я знаю, – с нервным смехом ответила я. – Я знаю, что я не умею. Но Денч подсадил меня в седло, и Шехеразада была такая милая! Это, должно быть, ты так хорошо вышколил ее. – Тут я бросила короткий взгляд на Ричарда. Его лицо оставалось по-прежнему непроницаемым. – Она сама нашла дорогу домой. Я просто сидела на ней. Это было не по-настоящему. Я не правила ею, как правишь ты.
– Не по-настоящему, – опять повторил он. – Она что, шла шагом?
– Не весь путь.
– Не весь путь. – Он повторял слова за мной так, будто записывал их в какую-то книгу. – Она не шла шагом весь путь. Значит, некоторое время она шла рысью?
– Да, – быстро ответила я. Слишком быстро. – Мы ведь торопились.
– Она