Убийца наваждений. Антон Орлов
не было никакой возможности. Ученые маги давно пытались решить эту проблему – сделать оружие против порождений хаддейны более скорострельным, но пока не преуспели.
Конечностей, представлявших угрозу, Темре насчитал пять штук. Минус подстреленная. Осталось четыре. Прочие болтаются просто так, для пущего ужаса. Правда, это до поры до времени: если морок просуществует достаточно долго, они «оживут» и тоже станут опасными.
Настороженно сощурив глаза под маской, Темре оглядел с веранды обезлюдевшую улицу. Народ попрятался в лавки и закусочные, на мостовой валялись оброненные в суматохе вещи – зонтики, газеты, галоша без пары, все еще дымящаяся трубка, длинный вязаный шарф, бумажный кулек, из которого высыпались крупные полосатые семечки мушгры. Все двери были плотно закрыты.
Жильцы здешних домов, кто поумнее, вспомнили «Правила поведения при явлении морока угрожающей категории» и укрылись в глубине квартир, но в некоторых окнах маячили бледные лица. Охотники до острых ощущений упивались зрелищем. То, что их страх, смешанный с болезненным любопытством, течет к мороку питательными ручейками, помогая ему восстановить силы, их, очевидно, не волновало. Каждый уверен, что уж его-то боги помилуют, пронесет.
Разбухшее рыбье брюхо накрыло улицу, как будто между крыш противостоящих домов приладили провислый грязный тент. В воцарившемся сумраке, словно в мутной воде, вяло шевелились громадные ледяные плавники с похожими на черные копья шипами. Они были парные, справа и слева, и тяжело шоркали по стенам, оставляя на закопченном кирпиче царапины. Ударился о булыжник, сбитый с балкона ящик с зеленью.
Характерного для морских животных запаха не было: в злополучных байках, вызвавших к жизни это страшилище, ничего не говорилось о том, как оно пахнет. Со временем рыба-палач наверстала бы упущенное, но Темре не собирался давать ей шанса. Скоро перстень снова будет готов к бою. Немного осталось.
Одна из конечностей взметнулась, раздался звон стекла, хруст выломанного переплета, завизжала женщина. Мелькнула розовая оборчатая сарпа, сверху закапала кровь. Темре все еще не мог ничего сделать. Крик стих, потом на мостовую свалился истерзанный труп. Желудок у рыбины пока еще не сформировался, и в ближайшее время глотать она никого не станет, но пролитая кровь, боль, ужас, агония – это для нее само по себе лакомое угощение.
Вот теперь можно! Сначала Темре выстрелил по той клешне, которая убила женщину, потом по другой, но во второй раз промазал. С кем не бывает. Гораздо хуже то, что он не удержался от острой вспышки досады, благодаря чему морок его заметил.
Убийца наваждений во время схватки должен жестко контролировать свои эмоции. Если забудешь о том, что твой противник иллюзорен, если поведешь себя с ним так, словно он настоящий, ты его не победишь, и никакой перстень тут не выручит.
То, чего нет, не должно вызывать эмоций, иначе получится, что ты сам же его подкармливаешь, подтверждая его существование. Темре это усвоил