Золотой город. Наталия Осояну
а потом отвесил хороший подзатыльник. – Парень, ты пьян? Если нет, то почему шатаешься?
– Простите, сэр, – пробормотал юнга, потирая голову. – Я нечаянно.
– Нечаянно ты можешь только… – Рэнсом осекся, изумленно уставившись на ремень с ракушками, который мальчик нацепил на руку. – Это что такое? Откуда ты взял эту штуковину?..
Юнга честно рассказал, что нашел ее на полу возле камбуза, но не стал уточнять, какие обстоятельства этому предшествовали. Квартирмейстер заставил его снять украшение и отпустил, хотя Кит уже готовился получить взбучку.
Холфорд, увидев очередной амулет ведьмы с острова, болезненно поморщился и тут же нашел разумное объяснение:
– Кто-то из наших подобрал его, – предположил он. – А потом уронил.
Квартирмейстер вопросительно поднял брови:
– Ты бы подобрал, Фрэнсис, после всего, что мы там видели?
– Не знаю! – раздраженно бросил Холфорд. – Сообщи мне, если найдешь что-нибудь еще в этом роде, а я пока подумаю.
Он не был уверен, что на этом все закончится. И действительно, уже через час нашлись еще два амулета, причем в таких местах, где вряд ли кто-то мог обронить их случайно. Один ремешок с пучком перьев висел на кормовом фонаре, а другой был прицеплен к кабестану, с помощью которого поднимали якорь. Допрос, устроенный Рэнсомом, привел к тому, что вскоре пираты поняли: на «Нимфе» происходят странные вещи! И поскольку легенду об острове Ведьмы знали все, моряков охватило тревожное предчувствие.
На горизонте показалось облачко – сначала одно, затем откуда ни возьмись выросли еще три. Подул норд-вест, крепчавший с каждой минутой, а на волнах появились белые барашки. Начинался шторм, и на «Нимфе» все пришло в движение. На ближайшие несколько часов пиратам предстояло забыть обо всем, кроме борьбы за свой корабль и свои жизни. Холфорд даже немного обрадовался шторму, словно тот мог смыть неудачи и ошибки последних месяцев.
Но вышло наоборот: когда буря утихла, оказалось, что грот-мачта «Нимфы» треснула. Поломка была несерьезной, и все-таки из-за нее бриг сильно замедлил ход, что делало угрозу опоздания еще более реальной, чем раньше. Понаблюдав какое-то время за работой корабельного плотника и его подручных, Холфорд вдруг почувствовал, что его трясет от холода. А ведь солнце светило так же ярко, как и перед штормом…
Он посмотрел на свои руки и увидел, что они дрожат.
4
Холфорд скрывал свое состояние еще трое суток и признался во всем Рэнсому, только когда стало совсем невмоготу. Таинственный попутчик все это время не знал отдыха: еще семь связок из перьев, косточек и раковин обнаружились в разных местах, и с каждым новым амулетом пираты мрачнели все сильнее. Молодой Мэтью Уотсон, отстоявший ночную вахту, клялся потом, что видел идущую по волнам женщину с длинными распущенными волосами, которые развевались по ветру, как пряди паутины.
Над Мэтью даже не пытались шутить, потому что втайне многие верили, что у