Кардиограмма страсти. Молли Эванс
Она словно приросла к месту, глядя на него серьезно, оценивающе, и ему стало любопытно, что ее беспокоит. Внезапно он почувствовал неловкость, ему стало неуютно, и он не мог понять почему. Разумеется, раньше он видел много привлекательных женщин в своей жизни, но ни одна из них не волновала его так, как Вики. Может быть, дело было в ее глазах, они словно проникали ему в душу. А может быть, это было просто плохое освещение.
– Не перетруждайтесь, доктор. Веселого вечера.
– Это пожелание годится для других людей.
Это было то, в чем он давно уже не был силен. Все веселье и радость ушли от него в землю с кровью его брата. В ту ночь умерла и часть Мигеля. Он не смог спасти Эмилио. Его брат потерял жизнь, какое же у него было право жить? С той ночи он посвятил себя служению и спасению других людей, не жалея сил для их блага. Клиника теперь была его семьей, а ее пациенты – его детьми. Когда один из них умирал, он переживал его смерть, как свою личную потерю. Смерть пациента, которого он не смог вернуть к жизни, означала бесконечные страдания для его семьи, Мигель знал это слишком хорошо.
Глядя на Вики, он подумал, что она очень наблюдательна и, может быть, слишком проницательна. Он встретил взгляд ее синих глаз. Много лет назад он мог быть восприимчивым к их очарованию, но не сейчас. Ради своей карьеры и общины он не позволял себе увлечений. Он не может отвлекаться даже на такую очаровательную женщину, как Виктория Стерлинг-Торн. У него не было и не могло быть никаких дел с ее семьей. Они жили в разных мирах, хотя территориально их разделяло всего несколько миль.
– У моего брата собственный бизнес, и он отдает ему слишком много времени. Нельзя работать на износ – это делает людей по-настоящему несчастными.
Он подумал о своей семье и о субботних обедах, крестинах, свадьбах и прочих праздниках, которые он регулярно пропускал. Ему нужно быть ближе к семье, но его работа почти не давала передышки. К несчастью, его семье приходилось расплачиваться за это. Он должен был так много сделать и так много успеть, но всей жизни не хватит, чтобы по-настоящему утешить их. Близкие никогда не винили его в смерти Эмилио, хотя, может быть, ему было бы легче, если бы винили. Отбросив эти мысли, он решил проводить Вики.
– По-другому не получается. – Ему не хотелось сейчас обсуждать это с едва знакомой женщиной.
– Вы наняли меня на полный рабочий день, но сколько часов работаете сами?
– Я не слежу за этим.
Если бы Мигель следил, ему бы пришлось признать, что у него ничего нет, кроме работы, а ему этого не хотелось. Хотя он и считал, что большего и не заслуживает. Его вина в том, что Эмилио умер. И этим все сказано. Он снял халат и повесил на дверь.
– Готовы?
– Да.
Она вышла перед ним. Когда она проходила, он уловил аромат ее духов, сладкий, но пряный, похоже, это были сандаловое дерево и мускус. Весь день Мигель был так близко, что ощущал его, но сейчас он, похоже, проник ему в мозг. Теперь он узнает этот экзотический запах из тысячи других.
– Мне жаль, что я обидела вас, доктор Торрес, – сказала она,