Книга Греха. Платон Беседин
сиденью.
– Барыга! А эта тварь, значит, с тобой торгует, – Бетон наотмашь бьёт мать семейства по лицу. Я вижу, как её тело сотрясается в судорогах. Маленькая девочка обнимает её за пухлые колени.
– Я швея… просто швея… – мне кажется, мать захлебнётся собственными слезами и соплями.
– А эта шалава наркоту носит, да? – Бетон тыкает дулом пистолета на маленькую девочку.
Кто я в этом потоке несущихся в бездну людей? Хватаю Бетона за руку:
– Не надо! – ору я ему.
Ад внутри нас, писал Довлатов. Я подписываюсь под этими словами.
– Снимай, Грех! – Злой впихивает мне в руки видеокамеру.
Бетон беспорядочно бьёт отца и мать кавказского семейства ботинками. Девочка рыдает, заходясь в истерике. Я слышу, как за моей спиной пассажиры автобуса рыдают вместе с ней.
– Сидеть, суки, сидеть! – орёт Кревед.
– Что вы делаете!? – причитает азербайджанская мать. – Что мы вам сделали!?
– Молчать, сука, молчать!
– Папа, папа! – кричит девочка.
Бетон и Злой стаскивают её на пол автобуса.
– Это же у вас, на Кавказе, женщина выходит замуж за того, на кого укажут родители? – смеётся Бетон.
Он рвёт розовую юбку девочки. Злой зажимает ей рот. По его грубым рукам текут её слёзы. В объективе камеры полные ужаса глаза девочки.
Отец семейства вскакивает с истошным криком. Так кричат, когда наступает агония. Бетон нажимает на спусковой крючок. Пуля пробивает колено азербайджанца. Он падает на пол. Злой отпускает девочку и за шиворот оттаскивает его. Бросает на ступеньки дверей и добивает битой. Слышатся крики Креведа:
– Сядь на место, сука.
Я, задыхаясь, ору:
– Не трогай её!
– Зассал, Грех?
Дуло окрашивается в красный. Змей в Эдеме. В автобусе наступает абсолютная тишина. Слышатся только тихие всхлипы девочки, просачивающиеся сквозь руки Злого.
Мы вновь в машине. По-прежнему держу в руках камеру, не в силах оторвать её от лица. Она моя единственная защита. Сквозь её объектив я могу воспринимать этот мир, себя, пусть слегка, но всё же видоизмененным.
– Что с ментами? – спрашивает Кревед, раскуривая косяк.
– А что с ментами?
– Будут же искать!
– Пусть ищут, – Бетон ухмыляется, – не в первый раз…
Я должен был спасти девочку, но даже не попытался. Вот оно моё непротивление злу насилием. Толстой мог бы гордиться мной. Так просто воплощать его принцип в жизнь, когда трясёшься за собственную шкуру.
Вижу мир сквозь крупные капли росы. Они соединяются в крохотные ручьи и медленно ползут вниз.
Глава пятая
I
Прохладный, свежий ветер обдувает моё лицо. Передо мною раскинулся дивный пейзаж. Посреди горных хребтов затаилась долина, симметрично разделённая надвое кристально-голубой речкой, похожей на гигантскую артерию Бога. Стройные хребты вырисовываются на фоне прозрачного неба снежными нимбами. Солнце зависло посреди двух сияющих вершин, и его лучи расходятся по небу золотыми стрелами. И в горных хребтах,