Честь смолоду. Аркадий Первенцев
На столе были еще теплые оплывы свечи, на земле валялись обрывки газет, остатки крученок – козьих ножек, в нишу были брошены бутылки. Одна из них заткнута кукурузной початкой, пропитанной самогонкой.
На сухой траве возле стены, как видно, недавно лежали люди. Стены были исчерчены разными знаками – следы пребывания экскурсантов. Из первой пещеры узкий коридор вел в следующую комнату. Мы решили осмотреть ее. Можно было передвигаться только гуськом. Виктор держал наготове духовой пистолет, мы – ножи.
Перед нами открывалось чудесное зрелище. Узорчатые, витые букетами колонны поднимались по стенам и углам и пропадали в темноте, где шумели черными крыльями летучие мыши. Посредине стояли причудливые статуи; одни из них готическими шпилями поднимались кверху, другие были похожи на каменных баб-идолов, что разбросаны по степным курганам.
Стены сочились. Где-то в глубине пещер, скрытых от нас, загадочно шумела подземная река. Свечи дрожали в наших руках, и сталактитовые изваяния, будто отлитые из хрусталя, мерцали в каком-то красноватом фосфорическом тумане. Стоило сделать хоть шаг, и тени ползли, извивались.
– Дальше еще пещеры, – прошептал Виктор, – идут и идут бесконечно. Может, к Туапсе… никто не знает. Дальше не пойдем… Там течет черная речка.
Мы повернули назад и свободней вздохнули; в первой комнате мы были ближе к свежему воздуху, к жизни.
Виктор погасил наши свечи. Свою поставил на каменный стол. Наши лица были мертвенно-бледны. Глаза обведены кругами.
– У меня есть предложение, – Виктор оглянулся, будто боясь посторонних ушей.
Мы тоже повернули головы. А вдруг чьи-то чужие глаза наблюдают за нами?…
– Надо подождать луну, – продолжал Виктор, – и тогда добираться домой.
– Луна взойдет перед рассветом, – сказал Пашка.
– Будем ждать, – сказал Виктор.
– Почему?
– Туман залил долину реки. Мы можем попасть в ущелье, в яму… и, кроме того, раз мы ввязались в такое дело, надо держаться вместе и крепко. И никогда не решать что-либо самовольно, без друзей… – Виктор глядел на нас своими глазами-занозами. – Один за всех, все за одного. Раньше люди давали клятвы… хотя… – его глаза остановились на свечке. – Чтобы никто из нас не изменил друг другу, мы можем дать клятву на свечке.
– На свечке?
– Да. На свечке… Вы слышали, что я говорил?
– Да, – ответили мы разом.
– Приближайте пальцы к огню. Не все, по одному указательному.
Мы соприкоснулись пальцами.
– Теперь спускаем ниже, к свече.
Наши руки опустились к огоньку.
– Ниже, ниже, на самое пламя! – командовал Виктор.
Огонь больно жег наши пальцы. Кожа покраснела, закоптелась. От острой боли выступили слезы. Пашка побелел, зашатался.
– Хватит, – скомандовал Виктор, – это была клятва. – Он подул на палец, усмехнулся. – Конечно, глупости, а больно, шут возьми. Только, глядите, это всерьез… Чтобы ни гу-гу про наши похождения…
Мы молча подчинились вожаку.
Виктор