Остров живых. Николай Берг
если их тут складировать. И указатели нужно развесить, что где находится, вообще информационное обеспечение… – начинаю перечислять я.
– Не учи ученого, съешь слона печеного. Это из уважения к вашей гуманной профессии пословицу изменил. Цените, – поворачивается ко мне начвор.
– Ценю. Вопрос остался.
– В печатне вовсю корячатся. И утром сюда журналюг пригоним. И бахил не дадим… Еще вопросы?
– Охрана как обеспечивается? – интересуется практичный Андрей.
– Внешняя – неплохо. И посты, и патрули, и опорные пункты уже работают. Внутри пока не контролируем толком, так что сегодняшний день решающий.
– Что с эвакуацией?
– Пока эвакуация запрещена. Рассказывать долго не буду, но без предварительной работы соответствующих наших работников с эвакуированными эвакуацию не проводить. Это приказ.
– С первой кучей народа в Кронштадт, похоже, въехали нежелательные элементы? – осеняет пулеметчика Серегу неожиданная догадка.
– Пока не имею права отвечать. Потом все доложат. Пока – бдительность и еще раз бдительность…
– Очень уж, знаете, это еще в старые времена надоело. А в итоге все просрали, извините, конечно, – бурчит повар.
Начвор вздыхает:
– Имели место перегибы на местах. Но говорю я как раз обоснованно. У нас три трупа за ночь. Это непозволительные потери. Все, прошу по местам. Где ваши водоносы устроились?
Повар объясняет, и начвор быстрым шагом с сопровождающими его лицами покидает наш медпункт.
– Я слышал, на вас напали? Наркоман? – уточняет пунктуальный повар.
– Да, вон валяется, – показываю рукой.
– Ага… Ну отзвуки той войны мы еще долго будем слышать, – кивает повар.
– Это вы о чем, Федор Викторович?
– Пока Китай остается нацией наркоманов, нам не стоит бояться того, что эта страна превратится в серьезную военную державу, так как эта привычка высасывает жизненную силу из китайцев… Так сказал британский консул в Китае Джефф Херст в тысяча восемьсот девяносто пятом году. Против Китая велись опиумные войны, против нас – героиновая, разница невелика. Производство зомби несколько иной модификации. Причем под флагом настоящей свободы. Не будь рабом государства, семьи и условностей, а будь рабом наркобарыги. Вот истинная свобода, черт бы их всех побрал. А скажите, поспать у вас часок в бронетехнике можно?
– Ильяс, как у нас с бронетехникой?
– БМП отдаем обе, МТЛБ – тоже пару, себе оставляем три бэтээра и маталыгу – под твоих раненых. А еще он дает соляру и боезапас плюс мирные отношения с армейскими. И еще по пустякам всякого рахат-лукума получим. Я – велик, могуч и силен и затмеваю собой Луну и Солнце!
– Причем одновременно!
– Ага! Видишь, вот он я, а Солнце с Луной – йок[12].
– Ребята говорили, по кольцевой объездной уже не дают на гусеницах кататься. В трех местах жестко стопят.
– Да кто ж броню остановит, – удивляется Гаврош Демидов.
– Да
Й о к – нету (