Опасный винтаж. Рина Осинкина
тоном констатировал он и подвинул ее в глубь квартиры.
Ситуация Алине нравилась все меньше. Ей и мужик не понравился. К тому же блондин.
Алина блондинов не переносила. Самовлюбленные, кичливые, чванливые, чаще всего дураки. И у всех блондинов, как она заметила, у всех без исключения какие-то птичьи лица. И не благородные орлиные, не подумайте, нет. Воробьиные. Индюшиные. Гусиные. Куриные. И прочее.
Данный красавчик тоже был с острым клювом и тонкими губами. Да еще поросль на голове стянул в жидкий хвостик. Это мы такие стильные, значит. И богатые к тому же. Судя по костюмчику, штиблетам и очкам в золотой оправе. Алина разбиралась.
И длинный, как журавль. Но журавль – птица положительная, а этот – явный мерзавец.
– И кто же вы, если не Тамара Михайловна? – холодно поинтересовался «журавль».
– Представьтесь сначала сами, – так же холодно парировала Алина. – Хотя мне это неинтересно. Александр умер. Его жены сейчас дома нет. Я здесь потому, что выполняю ее поручение. А теперь мне надо запереть дверь и идти.
В руках она держала бумажный прямоугольник с казенной печатью. И сделала попытку выйти на лестничную клетку.
Пришедший замер, соображая. Выход Алине он не освободил.
– Что за хрень?! Поляна умер? Девушка, вы можете внятно объяснить, что произошло? Он звонил позавчера, злой был, орал, что гнида…
Сердце екнуло, а потом бешено забилось.
– И за что же это он вас гнидой называл? – равнодушно спросила она, сцепив за спиной дрожащие руки.
– Меня? – криво усмехнулся незнакомец. – Он не меня называл гнидой, что вам взбрело? Это он себя так называл. А меня он мог только скотиной назвать.
– А вы скотина? – зачем-то спросила она.
– А что, похож?
– Я вас не знаю, – схамила Алина.
Тип посмотрел на нее вдумчиво. Задал вопрос:
– Девушка, так вы, может, начнете уже?
Алина уставилась на него, возмущенно блестя очками.
– Тормоз… – с досадой пробормотал не гнида, но скотина.
Он снова внимательно посмотрел на Алину и заговорил с ней так, как обычно разговаривают со слаборазвитыми детьми или глухими стариками:
– Меня зовут Егор Росомахин.
Алина моргнула и с подозрением посмотрела на него. Нет, вроде бы серьезен. Ну, Росомахин, так Росомахин. Кто-то ведь должен быть Росомахиным.
– Алина, – отреагировала Алина, ничего не добавив сверх.
– А теперь, добрейшая Алина, расскажите, пожалуйста, что здесь произошло? Объясняю интерес. Мы дружили с Сашкой Поляничевым еще со школы. Одноклассники мы. Учились вместе. Пока все ясно? Отличненько. Идем дальше. Он мне позвонил позавчера ночью, был пьян, расстроен, просил, чтобы я приехал к нему прямо сейчас. Ночью то есть. Фирштейн? А я в это время в другом городе был. Когда вернулся в Москву, сразу же его набрал, но безрезультатно. Потому что трубку он не снимал. Поэтому я решил наведаться сам. А тут вы, и никакого Поляны. Все ли я доступно объяснил, добрейшая Алиса?
– Вполне, –