Исправленному верить (сборник). Ник Перумов
на плечо. Чуть сжалась. Ноющие усталостью мышцы, наконец, расслабились.
От прикосновения по телу расходились вязкие теплые волны. Они качали ее, уносили вдаль. Ночь плеснула и вздыбилась. Поднявшаяся из глубин темнота затопила с головой. Увлекла на дно.
VI
Надрывный визг ударил по нервам. Сигнальный рог! Вита села, не успев еще толком проснуться. Он резкого движения вдоль спины и шеи будто резануло пилой. Потянула мышцы…
Она скатилась с кровати прямо на пол (на так и не растопленной жаровне вспыхнула брошенная Авлом мелкая монетка, нельзя создавать силуэт, нельзя делать из себя мишень), первым делом схватила калиги на толстой подошве.
Тревога?
Что происходит?
Тишина за пологом разбилась криками, топотом, тревожными призывами рога-корны. С момента ее службы в легионах прошло уже не одно десятилетие, но некоторые вещи забыть невозможно. Ухо без труда различило сигналы «Подъем» и «Сбор». Кто-то взревел: «Нападение!», «Прорыв периметра!» и, почему-то, «Засада!». Точно подчеркивая невероятность происходящего, ночь разорвало жутким улюлюкающим многоголосьем. Боевой клич кочевников! Рядом! Мэйэрана Легкокрылая, как?..
Разум все еще пытался справиться с невозможностью нападения, а руки уже натягивали тунику, а поверх – обшитый многочисленными карманами пояс.
– Дым, дым, дым… – твердили губы, пока пальцы судорожно шарили в сундуке.
Где?.. Ошма и холера! Именно поэтому свой багаж нужно распаковывать самой! Медик заставила себя остановиться, забыть о маске. Схватила тонкий ришийский шарф, опрокинула на него пузырек с пахучей жидкостью, повязала поверх лица. На запястье – браслет. Через плечо – пузатая сумка.
В последний момент Вита подхватила бесформенную накидку, пропитанную соком кау (нельзя, чтобы женский силуэт выделялся среди прочих обитателей лагеря). Зажала в кулаке монетку-светильник, приглушая сияние. На мгновение застыла, пытаясь по хаотичным звукам восстановить картину происходящего. Контроль дыхания. Контроль пульса.
«Самое главное – не терять голову. В любом смысле слова. Двигайся!»
Медик выскользнула из палатки. Споткнулась о лежащее поперек выхода тело, заметила лишь, что ему уже не помочь (одна стрела под ребра, вторая пробила насквозь череп), перешагнула. Постаралась охватить все происходящее вокруг одним стремительным цепким взглядом.
Четкий дисциплинированный лагерь трибуна Аврелия погрузился в хаос. Часть палаток была сбита на землю. Мысли словно придавило чем-то тяжелым, восприятие пропорций и перспективы исказилось. Дорога, что должна была рассекать лагерь ровной линией, расплывалась перед глазами.
Тут и там начинали заниматься пожары. Ткань, кожи и дерево в легионах были обработаны, чтобы сделать их менее уязвимыми для огня. Вместо открытого пламени палатки лишь тлели, наполняя воздух горькой вонью. Вита плотнее прижала к носу шарф. Главным врагом этой ночью будет дым. Даже при поднятых во время нападения щитах ветра лагерь хорошо продувался.