Сиреневый ветер Парижа. Валерия Вербинина
войска и всех перебьют! А…
Вероника спокойно вытащила пистолет и, почти не целясь, выстрелила. Макс остолбенел: Хоакин с пулей между глаз медленно осел на землю.
И тогда он все понял. Вероника увела из лагеря все машины, на которых они могли отступить, Вероника уверяла их, что знает Аньес. Они ничего не подозревали. Ничего. Потому что предатель был среди них. Это Вероника, зная его, догадалась, как можно выманить его со средиземноморского острова, и нарочно требовала, чтобы он не ехал смотреть ракетный комплекс, отлично понимая, что это только его подстегнет. Но почему? Почему именно она? Неужели только из-за…
Больше Макс ничего не успел подумать. Вероника выстрелила в него дважды, потом еще раз. Он упал и покатился по мягкому песку. Вероника, перезарядив пистолет, щелкнула затвором и подошла к нему. Макс не двигался. Тогда она размахнулась ногой в тяжелом ботинке и пнула его.
– Это тебе за моего брата, – процедила она сквозь зубы.
И, ударив второй раз, добавила:
– И за все остальное тоже.
Макс лежал на спине, раскинув руки, и кровь бежала из его рта. Вероника подняла руку, целясь ему между глаз, и почти надавила на гашетку, когда кто-то перехватил ее запястье и вывернул его. Пистолет отлетел в сторону. Дико вскрикнув, Вероника Ферреро уставилась на женщину в платке.
– Тихо, деточка, – миролюбиво сказала Аньес. – Не то я испорчу тебе фасад.
Вероника знала, кто такая Аньес, и знала, насколько опасно спорить с ней. Она отступила.
– Таких, как он, надо убивать, – злобно выпалила она, дергая ртом.
– Таких, как ты, – тоже, – спокойно отвечала Аньес. – Мне лично все равно, но был приказ доставить его живым. Спасибо за сотрудничество.
Макс открыл глаза. Они были мутными, но потом его взгляд прояснился. Он увидел Аньес с наручниками и все понял. Она сковала его запястья и спокойно сказала:
– Ты можешь хранить молчание, можешь говорить, можешь звать свою мамочку, адвоката, папу римского – мне все равно. Можешь предлагать мне миллиарды, можешь сотрясать воздух и угрожать мне – плевать я на тебя хотела. Именем Французской Республики ты арестован. Я доставлю тебя в Париж, а там тебя будут судить. – Голова Макса дернулась. – Тихо-тихо, Маленький Принц.
К ней подошел один из десантников и отдал честь.
– Mon colonel[4], мы взяли шесть человек, они ранены. Что с ними делать? – Его глаза скользнули по лицу Принца, он узнал пленника и невольно приосанился. Все-таки не каждый день берешь матерого зверя, да еще под началом такой замечательной женщины, как их мадам полковник.
– Потери? – бесстрастно спросила Аньес.
– Двое погибли, в том числе Жюль, мой полковник. Еще пять человек ранены.
– Пленных оставить здесь, – холодно уронила Аньес. – Навсегда. – Она достала из заднего кармана рацию. – «Мираж-два», я «Мираж-один». Фейерверк закончился, товар доставлен почти в целости. Никто не убежал. Приказываю приступить
Полковник (буквально: мой полковник) – обращение, принятое во французской армии.