Сиреневый ветер Парижа. Валерия Вербинина
перевидал немало трупов, Клеман, и знаю, о чем говорю. Этого человека убил профессионал.
Он повернулся, и тут я увидела лицо зарезанного. Я узнала его, хотя оно было заляпано кровью. Я ожидала этого – и все-таки надеялась, что ошибусь в своих предположениях. Да, это был Денис.
Появились санитары. Тело упаковывали в мешок, когда я со всех ног бросилась бежать в направлении, противоположном тому, откуда пришла. Мне не повезло – с этой стороны двора я тоже напоролась на полицейского.
– Стой! – заорал он и крепко ухватил меня за сумку, которую я держала не менее крепко. – Какого дья…
– Я живу в этом доме! – заорала я в ответ. – Мне дела нет до ваших убийств! Месье Миртиль сказал, что я могу идти, я опаздываю на вечеринку!
Неизвестно, что произвело на него более магическое впечатление – имя его начальника или слово «вечеринка». Для француза власти и праздник одинаково святы.
– Ладно, идите, – пробурчал он.
И я пошла, нет, я побежала. Через соседнюю улицу я вернулась на бульвар и, порядочно поблуждав по нему, внезапно увидела в витрине очередного магазинчика манекены – безрукие и безголовые торсы с надетым на них женским бельем.
Как же я могла забыть? Ведь именно эту витрину мы первым делом увидели с Денисом, когда вышли из гостиницы и свернули на бульвар, и я еще как-то удачно пошутила насчет пластмассовой расчлененки… или голов с руками, которые ищут своих хозяев и не могут найти…
Я приму душ, соберусь с мыслями и пойду в полицию. Или в посольство. Должны же они помочь мне, в конце концов? Должен же хоть кто-нибудь мне помочь?
По почти безлюдной улице, мимо вьетнамцев, которые последними убирали на ночь фрукты и овощи с прилавка, выставленного на тротуар, и наконец вот она – моя гостиница. Добро пожаловать, мадемуазель Вероника!
Это была стандартная парижская гостиница, в одном из обычных парижских домов в четыре-пять этажей, где есть узенькая лестница, и лифт величиной с носовой платок, и стойка ресепшен занимает треть вестибюля, а на завтрак дают ровно столько, чтобы турист не умер с голоду до обеда. Мадам за стойкой вперила в меня непонимающий взгляд.
– Что-то не так, мадемуазель?
Я уже подумала, что мое лицо отражало чувства, которые я испытала при виде мертвого Дениса, лежащего с перерезанным горлом у каких-то грязных мусорных баков, когда администраторша добавила:
– Вы забыли что-то из вещей? В ваш номер скоро вселятся новые жильцы, но, если вы что-то потеряли…
Я сглотнула. Мне казалось, не так-то просто выбросить из головы близкого человека, которого вы только что видели бездыханным, и все же – я напрочь забыла о нем, едва осознав смысл того, что мне говорили.
Не требовалось семи пядей во лбу, чтобы понять, что кто-то пришел от моего имени, забрал наши вещи, выехал из номера и растворился в городе, где у меня не было никаких шансов его найти.
Я заставила себя улыбнуться. И пошла напролом.
– Нет, кажется, все в порядке, но дело вот в чем. Мой приятель куда-то запропастился. Ему и правда показалось,