Оргия в гареме царя Соломона. Шмиэл Сандлер
звонко взорвалось в воздухе.
– Трижды виват царю Соломону! – донеслось из шеренги шатенок.
– У-р-ра-ра!.. – поддержали блондинки.
На балкон вышла старушка из отдела кадров.
– Госпожа Ротенберг Изольда собственной персоной! – зычно объявил Тип, хотя его никто об этом не просил.
На сей раз, Изольда была в мундире фельдмаршала, сплошь увешанном орденами и окантованном алой лентой. Держалась она с достоинством важной персоны, никого вокруг не замечая и, прислушиваясь лишь к мелодичному звону медалей на маршальском кителе.
– Вы чего это вырядились, мадам? – спросил я.
– Я главный евнух Вашего величества, – пояснила старушка.
– А разве вы не кадрами заведуете?
– И женами тоже, – вызывающе отвечала старая.
– Она еще начальник тайной полиции, – угодливо шепнул мне на ухо Тип. Я вспомнил его наставления, как держаться по-царски и решил, что пора брать бразды правления в руки.
– Так-с, – сказал я, насупившись, – занимаем, стало быть, три должности, не слишком ли жирно, мадам?
Сказано это было в несвойственной мне жесткой манере, и я сразу почувствовал всю прелесть власти. Право же, мне начинает нравиться вершить судьбами людей и повелевать народом.
– А что, – сникла вдруг старушка, – я же по совместительству, другим можно, а мне нельзя?
– Кого вы имеете в виду?
Старушка покосилась на Типа и, полагая, что намек мною понят, продолжила, воспрянув духом:
– На одну зарплату у Соломона разве проживешь?
Дворцовые интриги разворачивались передо мной столь стремительно, что вникать в перипетии закулисных войн без должной информации не было никакой возможности. До сих пор я действовал соответственно ситуации и мне не в чем себя упрекнуть: мне предложили участвовать в игре (если это была игра), я согласился и даже вошел в роль. Но тут речь зашла о зарплате, то в чем я не особо силен, по утверждению жены. Хватит ли моей компетенции, чтобы решать подобные вопросы без изучения экономических факторов эпохи Соломона.
– А сколько положил вам Соломон? – осторожно поинтересовался я, имея в виду своего предшественника.
– Прежний, две тысячи зеленью, – скромно потупилась старая. Седые букли ее развевались на ветру. Две тысячи баксов казались ей скромным вознаграждением за ее вклад в охрану материальных ценностей моего гарема.
– Как начальник Отдела безопасности мадам Ротенберг получает еще двадцать! – опять же к месту доверительно шепнул мне Тип.
– А работа, между тем, у меня ответственная, – продолжала старуха.
– Не пыльная, – ввернул Тип.
– Я полагаю, что вы, господин Трахтенберг…
– Не заговаривайся, бабка! – повысил голос Тип.
– Я полагаю, что вы, Ваше величество, примите этот факт во внимание, при рассмотрении вопроса о жаловании, – поправилась старушка, игнорируя замечания Типа.
Как