Лазурный дракон. Владимир Василенко
глазах нет.
– Хорошо, ты победил! – он выплевывает эти слова так, будто они ядовиты и ранят его губы. – А теперь пошел прочь с моих земель!
Чингиз окидывает внимательным взглядом замерших в напряженном ожидании бойцов. И проводит лезвием по горлу. Медленно. Гораздо медленнее, чем нужно. Джонс хрипит, захлебывается кровью, отчаянно пытается вырываться из мертвой хватки…
Я невольно отвел взгляд. Если так перерезать глотку, даже в реале человек будет мучиться долго. Чего уж говорить об Артаре. У Джонса наверняка уже несколько сотен очков Живучести, так что умирать ему нелегко. А его людям, наверное, просто невыносимо наблюдать за этим и ничего не делать. Я заметил посеревшее от ярости лицо Майка Барракуды,
Лишь Псы, застыв, как изваяния, спокойно смотрят прямо перед собой. Да и на лице победителя – никаких эмоций, даже садистского наслаждения. Действует деловито и неторопливо, как мясник.
Джонс, наконец, затих, и Чингиз небрежно отпихнул его, роняя лицом в песок. Ненадолго задержался, снова облачаясь в броню. Подобрал свои копье и щит, и только тогда дал знак остальным выдвигаться.
Корсары, сгрудившиеся над телом поверженного главаря, смотрели нам вслед, и удивительно, как еще на Псах броня не начала плавиться от их взглядов – столько в них было ненависти.
Впрочем, не только ненависти. Еще и страха. Ведь никто даже не дернулся нам вслед. И я сомневаюсь, что дело было только в приказе Джонса.
– Любите покрасоваться? – буркнул я, искоса взглянув на Чингиза.
–По-твоему, это было красиво?
– Нет. Это было… мерзко.
– И это правильно. Мерзко и страшно. Они должны бояться нас. Репутация много значит. Порой гораздо больше, чем реальная расстановка сил.
– Придет время – и такие, как они, будут вздрагивать от одного упоминания наших имен, – вторил ему Карим. – Ибо будут знать: если на них натравили Стальных псов – спасения нет.
Я промолчал. Странное дело – состоять в отряде Терехова мне со временем понравилось, и их безбашенная жестокая команда стала для меня примером для подражания. Да и слава о нас тоже ходила по всему восточному побережью. Но там все было по-другому. Мы не стремились внушать ужас. Мы же не упыри какие-нибудь. А в этой стычке с Корсарами у меня куда больше уважения вызвал Джонс, хоть он и проиграл.
Может, он и прав. Дело не в победе, а в том, чтобы найти в себе мужество бросить вызов.
– А на что вы выменяли Глаз Дахамеша, можно узнать? – спросил я чуть погодя, когда вдалеке уже замаячила башня Тенептиц.
– Нельзя, – отрезал Чингиз.
Ну да, кто бы сомневался…
– И куда мы сейчас? Обратно к Серому пику, в шахты?
Начало сессии наш отряд вместе с еще десятком бойцов Чингиза провел в пещерах Дракенбольта. Там развернулась бурная деятельность. Планы Терехова и Дока по обустройству в этих пещерах схрона и золотой шахты, наконец, начали реализовываться. Правда, совсем не радовало то, что и Чингиз наложил на них лапу.
Оба выхода на поверхность уже