Папа, куклу звали Джульеттой. Анна Львовна Абаимова
– не вдаваясь в подробности, она поощряет любую дружбу в коллективе.
Аким Аркадьевич теперь остается у себя в кабинете один.
Своё имя, так солидно приправленное ещё и отчеством, вот именно сейчас, на старости лет, особенно ласкает ему слух. Свою рабочую карьеру он начинал вот так же в доме культуры, только совсем другом, стареньком и деревянном, который давным-давно снесли. После тянулась череда долгих лет в заводских цехах… Теперь он умилялся и радовался такому вот неожиданному повороту судьбы, которая на старости лет, в завершение его трудовой деятельности, снова привела в мир культуры. Или не совсем культуры, а если так можно выразиться – культурных грёз, потому что все здесь рвались к каким-то особенным, понятным только одним им высотам, но высоты эти всегда ограничивались рамками городской среды.
Со своего рабочего места с ликующим цинизмом Аким Аркадьевич посматривал на тех удручённых жизнью работяг, которые хаотично, полупьяные заполняли площадь перед домом культуры в день металлургов – ждали обещанный бесплатный концерт. А может и не ждали, просто других развлечений им никто здесь не предлагал…
Он оставил дверь кабинета приоткрытой – это был знак для Ларисы.
До сих пор с особенным трепетом Аким Аркадьевич вспоминал момент их первой встречи. Ощущение это запомнилось вовсе не потому, что Лариса была какой-то там яркой красавицей, наоборот – внешностью обладала вполне заурядной, такую сто раз увидишь, а после не узнаешь в толпе. И он вовсе не влюбился в неё с первого взгляда, такое бы даже вовсе не пришло ему в голову, потому что она вполне могла быть его дочерью, и он бы даже очень хотел иметь такую дочь. Однако в тот далёкий день, случившийся пять лет назад, искра в его сознании вспыхнула совсем по другой причине.
Тогда совсем недавно он устроился сюда работать, уже на склоне лет, будучи пенсионером. И хоть пенсию на металлургическом заводе заработал вполне приличную, какую на жизнь хватало, сидеть в своей коммунальной квартире совсем не хотелось… В тот заветный день его позвала директор, чтобы познакомить с новой преподавательницей театральной студии – настоящей актрисой. Однако ему было наплевать на всяких здешних актрис, да и кстати сказать – на нездешних тоже.
– Это Кима, – представила его директор, и он безразлично кивнул, глядя куда-то в сторону.
Незнакомая женщина в кабинете директора засмеялась.
– Какой же это Кима?! – воскликнула она. – Это Аким, и отчество у него наверняка тоже есть.
– Аркадьевич, – отозвался он и разволновался.
Будто бы он и правда влюбился. Хотя не в кого-то, а в самого себя – просто за всю жизнь никто никогда не называл его по отчеству…
С того дня все в доме культуры стали называть его Аким Аркадьевич – даже директор. И он решил остаться тут работать на всю жизнь – хоть даже до того времени пока сил будет хватать сюда приходить, до той поры, пока будет он разуметь, как нажимать кнопку, чтобы поднимался занавес…
В его кабинете всегда тихо, никто никогда не приходит сюда