Взгляд на жизнь с другой стороны. Ближе к вечеру. Дан Борисов
хороший мальчик, маленький, хо-ро-ший. Давай накроемся одеялком. Вот так. Вот… и спать будем.
Сережа, почувствовав на спине одеяло, сильно брыкнул ногой и одеяло отскочило к деревянным прутьям, а мальчик разрыдался еще громче, чем прежде. Отец не выдержал и окончательно проснулся. Он скинул одеяло и решительно встал.
Когда он поднялся, мама, которая казалась такой большой рядом с сыном, сразу стала поменьше. В своей ночной рубашке с оборочками она стала похожа на маленькую девочку. Она погладила мужа по руке.
– Ты иди, ложись. Я сама управлюсь.
Он совсем уже собирался послушаться, но сын что-то залепетал, засучил ногами и опять горько заплакал. Отец вернулся и взял сына на руки. Сын, очутившись на руках, почти сразу затих.
– Ну, вот и молодец, а то, такой большой и плачет, – папа ходил кругами по комнате с сыном на руках, а мама, оставшись у кроватки одна поправила волосы, взбившийся рукав рубашкии надела тапочки, себе и мужу.
В течение пяти минут они все вместе ходили по комнате: отец, с сыном на руках, и мать, семеня за ними, пытаясь попасть в ногу с отцом, и шепотом напевая колыбельную, которая, по её мнению, должна была усыпить ребенка.
Потом положение изменилось: сын перебрался с папиных рук в кроватку; песни теперь пел он, весело выглядывая из-за прутьев, а мама с папой, молча сидели на своей кровати и смотрели.
Они были уже опытными родителями, шутка ли – год и три месяца; они уже успели привыкнуть к этим ночным бдениям и, кроме неудобства, умели получать от них удовольствие.
И, действительно, совместимы ли Покой и Счастье? Совместимы ли Радость и Покой? Нет, конечно. Радость, Счастье, Любовь всегда беспокойны. И, к сожалению, скоротечны.
Они наслаждались до тех пор, пока мама не вспомнила о том, что завтра нужно рано вставать.
– Ну, всё сына, давай ложиться. Завтра встава-ать рано… ложись, маленький.
Маленький Сережа, догадавшись, что его сейчас будут укладывать спать, вскочил на ноги и показал на полку.
– Ки-ку!
Ты что, Сережа? Какую тебе книжку ночью? Книжки все спать легли, – это папа говорит, а мама наклоняется над сыном, укладывает его на подушку и делает папе жест рукой – ложись, дескать.
Все уже спят, мой маленький; и книжки спят, и… папа спать ложится, – ещё один нетерпеливый жест за спиной папе – Ложись!
Со второго раза он понимает и вытягивается на постели. Усталость дает себя знать. И то, что – ночь, и то, что – тепло. Хочется спать. Переговоры между матерью ж сыном он слышит уже сквозь полусон:
Спи, родненький…
Ко-ко.
… Не надо крутиться…
Дай!., мама…
Ну, что с тобой сегодня?
Ко-ко дай… мама.
Какое тебе «коко»? Спи!
– Мама, ко-ко… о…,– и сын опять залился слезами, – ко-ко! Отец уже на ногах и роется в игрушках. Нашел пластмассового петуха и дал сыну.