Тайный фронт – Москва. Иван Просветов
вспоминала Зоя Заика, венчавшаяся с Романом Кимом в 1922 году, еще в белом Владивостоке59.
Для разведывательной работы у Кима имелись все возможности: редактор японского информагентства, учился в Токио, прекрасно знает характер и привычки японцев. А японские военные чины во Владивостоке любили общаться именно с японской прессой. К тому же у шефа Кима – превосходные отношения с Идзуми, издателем газеты «Урадзио-ниппо», учрежденной влиятельными японскими коммерсантами, и русскоязычной «Владиво-ниппо».
Чена ловят после диверсии в порту, и он погибает на допросе в контрразведке. Киму пришлось прятаться от мобилизации, объявленной в августе 1922 года генералом Дитерихсом. Взяв Хабаровск на исходе 1921 года, белая армия удерживала город немногим более месяца и под напором Народно-революционной армии ДВР отступила к Владивостоку. «Отакэ мне посоветовал скрываться в японской гостинице на Фонтанной улице, – рассказывал Ким. – Скрывался примерно три недели под фамилией Мидзобе»60.
Гражданская война завершилась спешной эвакуацией остатков белых войск из Владивостока. Японцы договорились с главкомом НРА Уборевичем о мирном уходе. «Наш город вновь стал русским городом и может возродиться к мирному труду! – торжествовала газета „Голос Родины“ 26 октября 1922 года. – [Вчера] на Светланской улице около городского сада образовалась в ожидании прихода войск ДВР большая толпа народа… В 3 часа в город входит конная разведка. Офицер и некоторые из солдат народно-революционной армии имеют в руках букеты цветов. Спустя несколько минут за разведкой показывается лошадь с военным, который держит в руках несколько букетов цветов. Далее идет кавалерия. У каждого из бойцов красный бант на груди…».
***
15 февраля 1923 года постановлением испытательной комиссии ГДУ студент Роман Ким признан выдержавшим выпускные экзамены с отличным успехом.
Дипломную работу он подготовил на тему «Мэйдзийская революция 1868 года». Пользуясь только японскими источниками, Ким объяснил, почему политический переворот, положивший начало кардинальным реформам во всех сферах жизни Японии, можно считать типичной буржуазной революцией. При чтении этой работы складывается впечатление, что ее автор – въедливый, старательный исследователь. Но, судя по вкраплениям ярких эпитетов, все же не законченный педант и «сухарь»61.
Талантливого выпускника оставили в университете. Сохранилось мнение декана восточного факультета Гребенщикова: «Серьезное знакомство с первоисточниками по японскому и китайскому языкам, уменье распоряжаться материалами, правильный научный подход к таковым, наличие критического отношения к источникам – вот те основные элементы подготовленности Р. Н. Кима, выявленные им в своей пробной лекции. Считаю, что лекция проведена весьма удовлетворительно и что в лице Р. Н. Кима