Вериги любви. Татьяна Батурина
жизни отца и матери – до меня.
Слезы мешают думать и писать. Где они были раньше, эти слезы? Почему я не просила прощения у отца и матери, пока они были живы? Откуда это чувство вины? Нужна ли, важна ли им теперь моя покаянная память о вольных и невольных обидах, о молодом моем невежестве, о поисках судьбы где-то далеко, за тридевять земель, когда главное счастье человека – родительский дом? Тот самый, который построил отец в послевоенном Сталинграде, в Бекетовке, потом – на Дар-Горе. Дом – это не только стены. Вернее, стены дома – стены сердца.
Вчитываюсь в отдельные строки автобиографии отца: «Родился в семье крестьянина 6 сентября 1914 года в селе Житне-Горы Киевской области. Учился в сельской школе, работал конюхом, счетоводом. Закончил рабфак Белоцерковского сельхозинститута, потом ветеренарный факультет, стал ветврачом. Во время службы в Красной Армии с декабря 1938 года принимал участие в освобождении Западной Украины и Белоруссии и в финской войне. 20 августа 1941 года мобилизован в Красную Армию ветврачом 677-го корпусного ветлазарета 255-й стрелковой дивизии. 12 июля 1942 года попал в окружение в районе г. Миллерово вместе с начштаба 255-й дивизии майором Дмитриевым, 28 августа 1942 года вышел из окружения в районе Сталинграда. Находился в тамбовских спецлагерях НКВД на спецпроверке до 15 октября 1942 года. Направлен в ветуправление Красной Армии в Москву для дальнейшего прохождения службы, 12 ноября назначен ветврачом 776-го артполка 244-й стрелковой Краснознаменной и ордена Суворова дивизии. Закончил войну 15 февраля 1946 года в Румынии в составе Южной группы войск. Вернулся на родину в 1947. Награжден орденом Красной Звезды и медалью «За победу над Германией». Член партии с 1944 года. На фронтах Великой Отечественной войны погибли братья Павел и Иван. С июля 1947 года директор Сталинградской областной ветлаборатории. Женат, имею дочь».
В личном листке по учету кадров диковинные по нынешним временам вопросы: участвовал ли в оппозициях, подвергался ли репрессиям за революционную деятельность, служил ли в войсках белых правительств, был ли в плену? Листок древности потрясающей, на сгибах бумага чуть ли не рассыпается, чернила почти выцвели, но разобрать написанное все равно можно. Особенно впечатлила меня маленькая деталь: в графе о семейном положении – сведения только про маму и меня, брат еще не родился…
В каждом слове, в каждой строке – огромная, длиною в столетие, русская эпоха. Она уже прожита всеми жившими тогда – и мною в том числе. Лучшие из соотечественников – великие, талантливые, выдающиеся личности – известны всему миру. А мой отец, моя мать? Они тоже великие: они захотели остаться жить на страшных росстанях человеческого бытия, и сегодня я могу взять в руки эту, например, справку-благодарность от 10 июля 1945 года и прочесть: «Выдана майору ветслужбы Бойко Михаилу Кондратьевичу в том, что он является участником боев в марте 1944 года за овладение городом Николаев в составе войск 6-й армии. Приказом Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза товарища И. В. Сталина от 28 марта 1944 года всему личному составу войск за отличные боевые