Четвертая стража ночи. Борис Гучков
тоже продать
Да и в город податься?
Покурю, погрущу…
Приезжайте, поэты!
Я вас всех угощу
Спелой ягодой лета.
«Дождя серебристая сетка…»
Дождя серебристая сетка.
Ой, радуга как расцвела!
Вот снова она, семицветка,
Над старицей плещет крыла.
Опущенных крыльев изгибы
Неясного цвета полны.
Какие-то крупные рыбы
Взлетают на гребень волны.
Всего лишь мгновение ока
Парят над водою, легки,
И, радужны, снова глубоко
Уходят в пучину реки.
Но вот тяжелы, словно пули,
Ударили капли… И вмиг
Мои поплавки затонули
И свет поднебесный поник.
«Тополиный вьётся пух…»
Тополиный вьётся пух.
Семена роняет вяз.
Зóрю прокричал петух,
В стойку гордо становясь.
Обругав ночную темь,
Продолжая зорю петь,
Он взобрался на плетень,
Собираясь улететь.
Горлопан, он в сотый раз
Свой подпитывает дух…
Семена роняет вяз.
Тополиный вьётся пух.
«За лесом глухо заухал…»
За лесом глухо заухал
Сердитый гром-дровосек.
Сухо так, что травинка
Не выспевает росой.
Покойно почившую пухом
Пыль просёлка посек
Сабельною атакой
Летний ливень косой.
Остро ноздри щекочет
Прибитая пыль на току.
Мочит ливень пшеницу,
Не прибранную в закрома.
Как краснопёрый кочет
Корявое «кукареку»
В хор поутру вставляет, —
Яро гремят грома.
Что-то случится, право,
И не минует нас.
Нежность, как ливень, хлынет
В души – твою и мою.
Покрасовавшись, плавно
Пламень потух, погас…
Радуга-семицветка,
Не затухай, молю!
«За мой тополь, что сник от жары…»
За мой тополь, что сник от жары,
Задыхался от жажды,
Надувные, цветные шары
Зацепились однажды.
Может, бал отшумел выпускной?
Брак отмечен законный?
Новогодней, нарядной сосной
Тополь стал заоконный.
Вот такие, мой друг, чудеса
Приключаются летом!
А шары, провисев с полчаса,
Были сорваны ветром.
Есть всему и предел, и черёд.
Я – не скаредный барин.
Пусть кому-то ещё Новый год
Будет ими подарен.
«Тени веток у обочины…»
Тени веток у обочины
Шевелятся, как гадюки.
Не пойму я: что же прочили
Мне полуночные звуки?
Им душа моя доверилась,
На семи ветрах продута.
В тишину совсем не верилось,
А она пришла под утро.
Перед тем, когда осмелились
Вновь