Пояс Богородицы. Борис Гучков

      А я-то думал: двадцать первый век

      (О, почести заветной дате красной!) —

      Не противостоянье, а разбег

      Дарует Марсу и Земле злосчастной.

      И вот я узнаю из новостей

      (Америку мне открывает дама!):

      Земля во зле, достигнут пик страстей

      И Марсу мы, как кролик для удава.

      Что говоришь ты, дама, не пойму.

      Зачем ты красным обернула тело?

      Так кто к кому стремится – мы к нему

      Или ему до нас какое дело?

      Но Марс зловещий до земной межи

      Добрался, знаю. Плоть его велика.

      Он, как в совокуплении мужик,

      Багров лицом, лишь не услышать крика.

      Он похотлив, воинствен, он больной.

      Густою охрой лик его намазан.

      Раз ничего не ново под луной,

      То ничего не ново и под Марсом.

      Всё то же, то. Но развращённей мы,

      Жесточе стали не с его ль подачи?

      Среди блаженной августовской тьмы

      На Марс гляжу я с дерева на даче.

      Опасен зал концертный и перрон,

      Но не постелишь каждому солому.

      Жестокий и бессмысленный террор

      Выводит неохотно нас из дому.

      Ты скоро в путь обратный повернёшь,

      Ещё ты на земном стоишь пороге.

      Возьми! Ты ни за что не заберёшь

      С собою наши беды и пороки.

      Дай передышку, злобный пилигрим!

      Тебе кричу с высокой старой груши.

      Мы всё-таки, я верю, исцелим

      Свои сердца и страждущие души.

      Дорожный плащ ещё советских лет.

      Как водится, присяду на дорожку.

      Я еду. Я купил уже билет,

      Я у соседей оставляю кошку.

      Я так давно мечтал об этом дне,

      Чтоб наступил он, радостен и светел,

      Чтоб вёрсты полосатые одне,

      Как молвил Пушкин, и попутный ветер.

      Одна беда – в попутчиках балбес

      Привязчивы – совсем ему не спится.

      И всё-таки мне мил полночный рейс,

      Ведь новый день в дороге народится.

      Я еду. Небо начало синеть,

      А на востоке занялось медово.

      Волнуюсь до мурашек по спине,

      Не верится, что скоро буду дома.

      Я шлю привет берёзе и сосне,

      Осину привечаю – непоседу.

      Я еду, еду. Помолчи, сосед,

      Не отвлекай, читай себе газету.

      Да, в сотый раз устроили теракт.

      Да, мы живём меж миром и войною.

      Ты не мешай окно мне протирать

      И любоваться милой стороною.

      Сосед ворчит: «Паришь на воздусях!

      Теракт устроить – это как два пальца…

      А между тем вон та, что на сносях,

      Вполне шахидкой может оказаться!..»

      Меня соседу не дано понять.

      «Молчи, сосед! Любуйся на дорогу.

      А быть чему, того не миновать.

      Ещё,